Очерки из моей жизни. Воспоминания генерал-лейтенанта Генштаба, одного из лидеров Белого движения на Юге России

Кадеты отлично понимали, что их участие в работах Комиссии обороны не дало бы им никакого перевеса в решении вопросов в ту или иную сторону. Но участие их представителей в комиссии, принимавшей решения, могло связать им руки в общих заседаниях Думы. Не принимая же участия в работах Комиссии обороны, члены кадетской партии были свободны в своих речах в заседаниях Государственной думы. Здесь они могли с кафедры произносить якобы высокопатриотические речи и, обращаясь к народу, доказывать, что только они являются истинными защитниками всех прав этого народа.

Для нас же, повторяю, отсутствие в Комиссии обороны представителей кадетской партии являлось облегчением в порядке проведения законопроектов. Кроме того, надо сказать правду, правительство не доверяло кадетской партии и было бы стеснено трактовать перед ее представителями некоторые вопросы, связанные с государственной обороной; без их же участия в Комиссии обороны военное ведомство не делало от членов комиссии никаких секретов.

В составе Государственной думы, как и во всяком выборном парламентарном учреждении, были всякие члены, и талантливые, и ординарные, и никуда не годные, но все же общий состав членов Думы поражал своей серой массой, значительно ниже среднего уровня. Я не имею в виду состав депутатов от духовенства, крестьян и рабочих; среди этих групп посредственность и уровень «ниже среднего» были естественны. Но поражала посредственность среди интеллигентной массы, среди лиц, кои, казалось бы, должны были бы представлять «соль земли Русской».

Среди правого крыла выделялись как лидеры Марков 2-й, Пуришкевич, Павел Крупенский и Замысловский. Все их хорошо знают, и делать им характеристику не приходится. Из октябристов прежде всего надо остановиться на трех последовательных председателях Государственной думы: Хомякове, Гучкове и Родзянко. Хомяков, конечно, был очень значительной фигурой по своему благородству, образованию и житейскому опыту, но, к сожалению, не обладал достаточным характером и часто, стремясь к справедливости, был недостаточно определен и недостаточно тверд. В Думе про него сложили непристойную песню, что он «между правой и левой болтается».

Гучков был очень волевым и крупным человеком. Говорил он мастерски. Речи его не блистали ораторским искусством, и говорил он довольно тихим голосом, но были всегда настолько умны и содержательны, что зала замирала и было отчетливо слышно каждое его слово. Помешало ему стать действительно большим государственным человеком то, что он был слишком личный человек. Болезненное самолюбие в связи с безусловной аморальностью делали то, что он вопросы личных антипатий часто переносил на дело, которому иногда этим мешал, и этим же подрывал свой авторитет. Начал он борьбу с военным министром Сухомлиновым и прибегал иногда к недопустимым приемам. Затем возненавидел Государя и позволял себе недостойные выходки. Думаю, и поехал он в Псков в 1917 году с предложением Государю отречься от престола, главным образом чтобы удовлетворить чувство личной мести.

Родзянко был красочным, но. глупым. Недаром его кто-то прозвал носорогом. Сам того не желая, он, безусловно, много содействовал нарастанию настроений, которые облегчили революционерам произвести весной 1917 года государственный переворот.

Из октябристов выделялись: Никанор Васильевич Савич¹⁸⁹ – очень скромный, но честный человек и превосходный работник. Он специализировался по морской и артиллерийской частям. Николай Николаевич Львов¹⁹⁰ – высоко порядочный, но увлекающийся донкихот. Его специальность были вопросы внутреннего настроения, деревенский, сельскохозяйственный. Если он говорил кратко – выходило ярко и хорошо; если выступал с длинной речью – выходило нудно. Кто-то из его же товарищей по партии прозвал его «скрипучая телега». Граф Беннигсен и Балашов были довольно посредственными, хотя, по-видимому, играли роль в своей партии. Значительную из себя фигуру представлял председатель Бюджетной комиссии Алексеенко.

Для меня представляло всегда загадку выдвижение в Государственной думе на первые роли (был товарищем председателя Думы) Ал. Дм. Протопопова¹⁹¹. Не блистал умом и другой товарищ председателя Думы, князь Волконский (правого крыла), но был человеком с характером и безукоризненно порядочным. Протопопов же всегда производил впечатление человека и не умного, и не волевого, и не устойчивого в своих убеждениях, и не твердого в вопросах моральных.