Очерки из моей жизни. Воспоминания генерал-лейтенанта Генштаба, одного из лидеров Белого движения на Юге России

18/31 мая командир XI корпуса генерал граф Баранцев¹⁷ получил приказание атаковать 22 мая/4 июня. Командир корпуса немедленно собрал совещание, на которое были приглашены начальники дивизий с их начальниками штабов и старшие артиллерийские начальники. Цель совещания была окончательно договориться относительно деталей атаки.

На этом совещании начальник 19-й пехотной дивизии генерал Н. выступил с резкой критикой намеченного плана атаки. Он доказывал, что просто безумие атаковать куртину позиции, имеющую на флангах сильно укрепленные опорные пункты. Он говорил, что в лучшем случае нам удастся занять участок позиции, намеченный для атаки, но что затем части войск, его занявшие, будут просто уничтожены. Что вся эта операция может закончиться катастрофой. Генерал Н. настаивал на том, чтобы план атаки был изменен и атаковался бы один из опорных пунктов.

После долгих споров и доказательств, что после произведенной уже подготовки атаки (в смысле размещения артиллерии, выбора и устройства наблюдательных пунктов и сближения с противником) менять план нельзя, ибо прежде всего нет времени, было решено в плане атаки ничего не менять.

Начальник 19-й пехотной дивизии после этого передал командиру XI корпуса какой-то пакет, сказав: «Дабы в будущем остался для истории след, я предупреждал о невозможности решаться на такую безумную атаку, я в представляемой вам записке излагаю то, что я имел честь докладывать на словах». За два дня до атаки у генерала Н. пошли, кажется, камни печенью и он подал рапорт о болезни. 19-я пехотная дивизия, как мой ближайший резерв, была подчинена мне.

22 мая с рассветом началась артиллерийская подготовка. Ровно в 12 часов дня 32-я пехотная дивизия и соседний к северу от дивизии Якутский полк 11-й пехотной дивизии поднялись с окопов и пошли в атаку. Все три линии окопов противника были заняты и уже через час стали прибывать пленные; все австрийцы, оставшиеся в живых на участке атаки, сдались в плен. В этот же день Заамурской дивизии удалось прорвать позицию противника и занять укрепленный замок около с. Окно.

Австро-венгерское командование к месту прорыва бросило все свои резервы, бывшие перед фронтом 9-й армии. С 23 мая/5 июня против наших войск, прорвавших неприятельскую позицию, начались контратаки. Они продолжались 23/5, 24/6 и 25/7 мая-июня. Я ввел в дело почти полностью 19-ю пехотную дивизию. Все контратаки отбивались, и 25 мая/7 июня я стал вытягивать в резерв все, что было можно, дабы привести в порядок сильно перемешавшиеся части войск.

Помню очень красивую контратаку, которую повела 25 мая/ 7 июня бригада венгерской пехоты. Бригада пятью цепями вышла из леса. Командир бригады, в сопровождении адъютанта, проскакал перед фронтом бригады, указал шашкой направление движения, подъехал к холму с крестом, спешился, сел около креста и в бинокль стал рассматривать нашу позицию. Его бригада ровным шагом, совершенно открыто, не залегая, пошла в атаку.

Я приказал сосредоточить по этой бригаде огонь не только полевой, но и тяжелой артиллерии. Видно было, как снаряды стали обсыпать наступающих; цепи редели, но шли. Но вот цепи наступающих дрогнули, стали сбиваться в кучи, и через несколько минут все побежало в разные стороны. Спаслось не много, а на месте боя, на холме около креста, продолжал сидеть командир бригады.

Ко мне подошел руководивший артиллерийской подготовкой полковник Кирей:

– Не прикажете ли дать две очереди шрапнелей по холму с крестом?

Я ответил:

– Нет, не надо.

Командир бригады поднялся и медленно пошел пешком по направлению к лесу.

В этот же день, перед самым заходом солнца, пришлось наблюдать исключительную для позиционной войны картину. В трубу я заметил накапливание за заводом, бывшим на окраине селения Добранаузцы, каких-то всадников. Я просто не поверил глазам: неужели готовится конная атака. Попросил посмотреть в трубу полковника Кирея. Он подтвердил, что за заводом действительно накапливается кавалерия. Предупредили несколько полевых батарей.

Через несколько минут из-за завода выскочили два эскадрона и карьером пошли на наши передовые части. После нескольких очередей шрапнелью эскадроны укрылись в лощине; затем опять появились и, будучи вновь обсыпаны шрапнелью, рассыпались в разные стороны. Это была последняя контратака австрийцев.

С нашей стороны в дело была введена 12-я пехотная дивизия с Текинским конным полком. К 28 мая/10 июня были взяты опорные пункты, бывшие перед фронтом моей и 11-й пехотной дивизий, и австро-венгерцы в беспорядке стали отступать.

32-я пехотная дивизия была двинута на Черновцы. 4/17 июня штурмом было взято предмостное укрепление у Черновцов (Зучка), а 5/18 июня были заняты Черновцы. Противник отступал по всему фронту 9-й армии.

На Луцком направлении 4-я стрелковая дивизия, под начальством генерала Деникина, 23 мая/5 июня также прорвала фронт противника и с громадным успехом продвигалась вперед.