Очерки из моей жизни. Воспоминания генерал-лейтенанта Генштаба, одного из лидеров Белого движения на Юге России

Генерал Брусилов приказал послать соответствующие телеграммы обоим генералам. Но было поздно, так как они уже выехали в Могилев. Пришлось по приезде их в Ставку им объявить, что г. Керенский не хочет их видеть на заседании.

Накануне заседания генерал Брусилов был чем-то занят и отложил мой доклад до следующего дня. На другой день, как всегда, в 9 часов утра, я пришел к нему с докладом. Только что начался доклад, как по телефону сообщили, то подходит экстренный поезд, в котором ехал г. Керенский.

Надо сказать, что после вступления на пост премьер-министра, после князя Львова, Керенского в Ставке еще не было; таким образом, он появился в Могилеве в качестве председателя Временного правительства впервые и, по-видимому, ожидал торжественной встречи.

Генерал Брусилов спросил меня: как быть? Я ответил, что доклад у меня небольшой, но что если он задержится на вокзале, то не успеет прочитать всех необходимых для заседания материалов, которые я ему принес, и он к заседанию может оказаться не достаточно ориентированным.

Генерал Брусилов решил на вокзал не ехать, а послал встретить г. Керенского своего генерала для поручений, который должен был доложить, что Верховный главнокомандующий извиняется, что не встретил, но что у него срочная работа и он просит председателя Временного правительства приехать на заседание к двум часам дня, то есть к часу, назначенному для заседания самим Керенским.

Окончив доклад, я прошел к себе. Минут через десять прибегает взволнованный адъютант генерала Брусилова и говорит, что Верховный главнокомандующий просит меня срочно прийти к нему, так как надо ехать на вокзал.

Надев шашку, выхожу в переднюю и вижу генерала Брусилова, уже спускающегося с лестницы.

– В чем дело?

– Керенский прислал своего адъютанта сказать мне, что он ждет меня в вагоне и просит приехать немедленно. Поедем вместе.

Приезжаем на вокзал. Адъютант Керенского пошел докладывать и через несколько минут вернулся и сказал, что председатель Временного правительства нас ожидает. Входим в салон-вагон. Г-н Керенский, небрежно развалившись, сидит на диване. При нашем входе, едва приподнявшись, здоровается и, обращаясь к генералу

Брусилову, говорит: «Генерал, доложите о том, что делается на фронте.» Генерал Брусилов делает краткий доклад. Г-н Керенский выслушал и, сказав, что будет на заседании в два часа дня, нас отпустил.

Впоследствии мне передавали, что г. Керенский, действительно ожидавший почетный караул и торжественную встречу, был страшно обозлен и возмущен тем, что генерал Брусилов осмелился даже не приехать его встретить. Возмущенно он в присутствии приехавших с ним заявил: «При Царе эти генералы не посмели бы себя так нагло держать. А теперь позволяют себе игнорировать председателя правительства! Я им покажу». И послал за генералом Брусиловым.

Из приглашенных на совет не приехал с фронта генерал Корнилов, приславший телеграмму, что боевая обстановка ему не позволяет покинуть фронт.

Заседание происходило под председательством генерала Брусилова. На заседании очень сильную и яркую речь произнес генерал Деникин. Речь была настолько резкая, что генерал Брусилов, перебив генерала Деникина, сказал: «Нельзя ли короче и затрагивайте только вопросы, касающиеся поднятия боеспособности армии». Генерал Деникин тогда заявил, что он просит или дать ему возможность высказаться полностью, или он ничего больше говорить не будет. Генерал Брусилов попросил его продолжать.

Генерал Деникин подробно разобрал отношение Временного правительства и, в частности, Военного министерства к армии и офицерскому составу с момента революции, указав, что в развале армии, в значительной степени, виновно Временное правительство; указав, что оно своим попустительством все время позволяло прессе и агентам большевиков оскорблять корпус офицеров, выставлять их какими-то наемниками, опричниками, врагами солдат и народа; что Временное правительство своим несправедливым отношением к офицерам их превращает в каких-то париев.

Закончил свою речь генерал Деникин указанием, что те, которые сваливают всю вину в развале армии на большевиков, лгут; что прежде всего виноваты те, которые углубляли революцию, и «вы, г-н Керенский»; что большевики только черви, которые завелись в ране, нанесенной армии другими.

После речи генерала Деникина Керенский встал и, обращаясь к нему, сказал: «Позвольте мне вас поблагодарить за откровенно и смело высказанное вами мнение».

Это было театрально, но. возразить ничего г. Керенский не сумел.

После генерала Деникина начал говорить генерал Рузский, указывая, что Временному правительству нужно особенно беречь корпус офицеров, на котором всегда зиждилась и будет зиждиться мощь армии; что русские офицеры всегда были близки к солдатам, заботясь о них и разделяя с ними на походе и в бою все радости и горести; что Временное правительство совершает ошибку, потворствуя преследованию офицеров в печати и на всевозможных митингах; что действия Временного правительства могут повести к гибели корпуса офицеров.