Очерки из моей жизни. Воспоминания генерал-лейтенанта Генштаба, одного из лидеров Белого движения на Юге России

Подробно описывает епископ и свои поездки по Камчатке. В одну из таких поездок его и управляющего собачьей упряжкой застигла снежная пурга. Они принуждены были остановиться и пристроились около отдельной большой сосны. Скоро их самих и собак совершенно занесло снегом. Около саней и дерева образовалась под снегом небольшая как бы землянка, в которой путешественники и решили переждать пургу. Но пурга затянулась на несколько дней, продовольствие иссякло, и положение стало критическим. Занесенные снегом потеряли счет дням и стали впадать в отчаяние. Но вот собаки начали беспокоиться, лаять. Через несколько времени послышались отчетливые звуки откапывания снаружи снега. Епископ Нестор стал разгребать снег навстречу. Наконец появился свет, и в образовавшееся сбоку отверстие к ним полезла какая-то фигура. Епископ узнает знакомого – крупного лесопромышленника, а последний узнает епископа. «Владыка, благослови.» – «Дай, дорогой, сначала хлеба». – «Нет, владыка, сначала благослови». – «Нет, сначала дай хлеба».

Епископ Нестор описывает, что он долго, чуть не до слез, препирался с лесопромышленником, но затем уступил и только после этого получил маленький кусочек хлеба.

Мировая война застала епископа Нестора в Петербурге, где он хлопотал по делам Камчатки. С разрешения Святейшего синода он пошел в качестве полкового священника, кажется, в лейб-гвардии Драгунский полк.

После революции епископ Нестор, как член Всероссийского собора, принял участие в выборах патриарха. После захвата большевиками Москвы епископ Нестор вместе со своим секретарем Остроумовым покинул Москву, проехал в Крым, а затем через Одессу, как только представилась возможность, отправился во Владивосток.

К себе в Петропавловск он не попал, а принужден был просидеть во Владивостоке, пока там были белые. Затем он перебирается в Харбин, где предполагал переждать «некоторое время», до возможности ехать в свою епархию. Но это «некоторое время» затянулось, и епископ Нестор до настоящего времени живет в Харбине. Там он (начиная с 1922 г.) сумел развить довольно значительную благотворительную деятельность и сорганизовал учебную часть и техническую подготовку для детей и юношества русской эмиграции в полосе отчуждения КВЖД. Не знаю, как теперь (пишу эти воспоминания по сохранившимся у меня заметкам в 1937 году), но в период 1924—1926 годов епископ Нестор часто наезжал гостить в Токио к архиепископу (ныне митрополиту) Сергию.

Живя в Харбине в период 1923—1924 годов, епископ Нестор вел политическую работу, надеясь оказать содействие по освобождению Дальнего Востока из-под власти большевиков.

Архиепископ Японский Сергий (ныне – 1937 г. – митрополит)

На другой день после моего приезда в Токио епископ Нестор пришел за мной в 9 часов утра, чтобы отправиться на богослужение в церковь при подворье архиепископа Японского Сергия и затем чтобы познакомиться с архиепископом после богослужения.

По дороге в церковь епископ Нестор мне кратко рассказал про то, как архиепископ Сергий попал в Японию. Оказывается, что в 1905 году епископ Сергий (самый молодой тогда из русских православных епископов; ему было немного больше 30 лет) был ректором Петербургской духовной академии. Считался он выдающимся, и ему очень покровительствовали все члены Святейшего синода, а особенно митрополит Петербургский (кажется, Владимир).

Революционный угар 1905 года коснулся и Петербургской духовной академии. Группа студентов и несколько профессоров обратились к епископу Сергию с настояниями отслужить панихиду «по жертвам революции». Епископ Сергий уступил, панихида была им отслужена, и заварилась крупная история. Первоначально предполагалось епископа Сергия «обратить в первобытное монашеское состояние», то есть лишить всех званий и сослать в какой-нибудь дальний монастырь на покаяние. Спас его митрополит Петербургский, который, ручаясь за епископа Сергия, уговорил не снимать с него епископского сана, но послать в распоряжение архиепископа Японского Николая, который славился своей праведной жизнью, своим суровым характером и непреклонной волей.

Архиепископ Николай встретил епископа Сергия очень сурово и назначил ему строгое покаяние. На всех службах в соборе можно было видеть епископа Сергия, коленопреклоненно молящегося и отбивающего поклоны. Ходил епископ Сергий молиться в церковь и вне церковной службы, в часы, особо ему указанные архиепископом Николаем.