Очерки об англо-американской музыке. Том 1. Фолк-возрождение, книга первая: Отцы-основатели

Опыты «Sir John Alot of…» увлекли Ренборна. Возможно, участие в Pentangle не позволяло ему реализоваться в полную силу, может, академическая тема не занимала остальных участников группы, а может, Ренборн был связан обязательствами с Трансатлантиком и ему приходилось выполнять условия контракта, во всяком случае, очередной «сольный» LP — «The Lady and the Uni-corn», изданный в 1970 году, стал очевидным продолжением предыдущего «средневекового» опыта. Слово «сольный» заключено в кавычки, потому что на этот раз Ренборн привлек сразу шестерых музыкантов. Кроме Тэрри Кокса и Рэя Варлейта, это альтист Дон Харпер (Don Harper), флейтист Тони Робертс (Tony Roberts), Лен Никольсон (Len Nicholson), играющий на концертине, и Дэйв Свобрик, уже известный фолк-скрипач. Столь искусные музыканты с их отношением к классике не оставили даже намека на девственную чистоту и хрупкость предыдущего альбома, где глокеншпиль играл роль не многим меньшую, чем гитара. «The Lady and the Unicorn» — зрелая, безупречная и профессиональная работа, способная украсить самую изысканную коллекцию старинной музыки. Жемчужина творчества Ренборна — инструментальная композиция, состоящая из аранжировок мелодии шестнадцатого века «Westron Wynde» и столь же старинных баллад «My Johnny Was A Shoemaker» и «Scarborough Fair».

В этих умеренных экспериментах по погружению в далекое прошлое трудно узнать фолксингера, всего пять лет назад обитавшего на баркасе и для лучшего звучания вставлявшего палочку от леденца под «шею» своей дешевой старой гитаре. Но ведь и время требовало перемен, и успехи не позволяли им противиться… Спустя год, Ренборн на высокой ноте завершил многолетнее сотрудничество с Натом Джозефом и Трансатлантиком, собрав нескольких друзей, включая Доррис Хендерсон, и записав отличный блюзовый альбом «Faro Annie» (TRA 247).

После распада Pentangle у него регулярно выходили пластинки, как сольные, так и в сочетаниях с разными музыкантами. Он и по сей день выступает перед аудиторией и продолжает впечатлять.

Go and catch a falling star,
Get with child a mandrake root,
Tell me where all past years are,
Or who cleft the Devil's foot;
Teach me to hear mermaids singing,
Or to keep off envy's stinging,
And find What wind
Serves to advance an honest mind.

If thou be'st born to strange sights,

Things invisible to see,
Ride ten thousand days and nights
Till Age snow white hairs on thee;
Thou, when thou return'st, wilt tell me
All strange wonders that befell thee,
And swear No where
Lives a woman true and fair.

If thou find'st one, let me know;

Such a pilgrimage were sweet.
Yet do not; I would not go,
Though at next door we might meet.
Though she were true when you met her,
And last till you write your letter,
Yet she Will be
False, ere I come, to two or three[74].

глава четвертая Мартин Карти

В исполняемых песнях Карти придает словам решающее значение, его фразеология продиктована единственно верным и разумным способом: значимостью слов и никогда ритмом гитары.

Ян Кемпбелл

Во всех справочниках, энциклопедиях, квалифицированных статьях и авторитетных очерках Мартин Карти безоговорочно признается одним из отцов Фолк-Возрождения. Он — не просто классный музыкант, в совершенстве владеющий самыми разными стилями и настройками (Дэйви Грэм считал его настройку — CGCDGA — самой оригинальной), не только отличный певец и редкостный аранжировщик, но и собиратель фольклора, его подвижник. Это качество помогало Мартину вытаскивать на свет Божий полузабытые мелодии и, казалось, навсегда исчезнувшие гармонии. Бережно и старательно аранжируя традиционные песни, Карти добивался того, что каждая его работа освящена некой изначальной Правдой, отчего исполненные им песни и баллады являются еще и документами разных эпох. Образно говоря, Карти принадлежит к наиболее умелым и талантливым виночерпиям из бездонных запасов английского фольклора.