Очерки по аналитической психологии

Таким образом, эта идея испокон веков запечатлена в человеческом мозгу. И посему в готовом виде заложена в бессознательном каждого. И, чтобы снова заставить ее подняться на поверхность, необходимы лишь определенные условия. У Роберта Майера эти условия, очевидно, оказались налицо. Величайшие и наилучшие достижения человеческой мысли формируются поверх изначальных образов, представляющих собой как бы первичный рисунок. Меня часто спрашивают, каково же происхождение этих архетипов, или первообразов. Мне кажется, их возникновение нельзя объяснить никак иначе, как только предположив, что они представляют собой отражение постоянно повторяющегося опыта человечества. Одно из самых обычных, но и самых впечатляющих явлений, данных человеческому опыту, – ежедневное кажущееся движение Солнца. Во всяком случае, невозможно обнаружить в бессознательном ничего, что бы имело к этому отношение, до тех пор, пока речь идет об известном нам физическом процессе. Напротив, миф о солнечном герое мы находим во всех его бесчисленных вариациях. Именно этот миф, а не физический процесс является реальностью, образующей архетип Солнца. То же можно сказать и о фазах Луны. Архетип есть своего рода готовность снова и снова репродуцировать однотипные или похожие мифические представления. Исходя из этого кажется, что здесь дело обстоит так, словно запечатлевающееся в бессознательном является исключительно субъективным представлением фантазии, вызванным физическим процессом. Поэтому можно было бы предположить, что архетипы – это многократно повторяющиеся отпечатки субъективных реакций[51]. Однако такое допущение, к сожалению, лишь уводит от решения проблемы. Ничто не мешает нам предположить, что некоторые архетипы встречаются даже у животных и что они, следовательно, базируются на специфике живой системы вообще и, таким образом, являются лишь выражением жизни, статус которой не поддается дальнейшему объяснению. Представляется, что архетипы – это не только отпечатки постоянно повторяющихся типичных опытов, так как вместе с тем они эмпирически выступают как силы или тенденции, вызывающие повторение тех же опытов. Дело в том, что всегда, когда какой-нибудь архетип проявляет себя в сновидении, в фантазии или в жизни, в нем всегда заключается некоторое особое «воздействие» или сила, благодаря которой его влияние получает нуминозный, т. е. зачаровывающий, либо побуждающий к действиям характер.