Очерки по истории английской поэзии. Романтики и викторианцы. Том 2

Сын лондонского галантерейщика, Блейк в 10 лет поступил в подмастерья к граверу, и это стало его основной профессией. В 1789 году он опубликовал «Песни невинности», а пятью годами позже – «Песни опыта». Эти и все последующие книги Блейка изданы им самим и иллюстрированы собственными гравюрами.

Уильям Блейк. С картины Томаса Филипса, 1807 г.

Уже в первых сборниках проявился визионерский и пророческий характер поэзии Блейка. Он громко прозвучал в «Книге Тэль», «Бракосочетании Рая и Ада» и других т. н. «пророческих книгах» поэта. Блейк яростно отрицал утилитарный Разум, воспевая поэтический Гений и интуицию свободного человека.

Талант Блейка, художника и поэта, не был оценен при жизни. Он был заново открыт прерафаэлитами в 1850-х годах и впервые полно представлен в трехтомном издании Э. Эллиса и УБ. Йейтса (1893).

Весна (Из «Песен Невинности»)

Пой, свирель!

В небе – трель
Жаворонка
Льется звонко;
А в ночи
Хор звучит
Соловьиный
Над долиной…

Весело, весело, весело весной!

Петушок,

Наш дружок,
День встречает,
Величает;
Детвора
Мчит с утра
В сад и в поле –
Смейся вволю!

Весело, весело, весело весной!

Как я рад

Меж ягнят
Встретить братца,
С ним обняться –
Шёрстку мять,
Целовать
Лобик нежный,
Белоснежный!

Весело, весело, весело весной!

Больная роза (Из «Песен Опыта»)

О роза больная!

Кто скрытно проник
В твой сумрак росистый,
Пурпурный тайник?

То червь бесприютный,

Изгнанник высот,
Чья чёрная страсть
Твою душу сосёт.

Дерзи, Вольтер, шути, Руссо! (Из Манускрипта Россетти)

Дерзи, Вольтер, шути, Руссо,

Кощунствуйте, входя в азарт!
На ветер брошенный песок
Несет насмешникам в глаза.

И каждая песчинка – свет,

Алмазный колкий огонек,
Как россыпь звезд в глухой степи,
Где путь Израиля пролег.

Все атомы, что грек открыл,

И Галилеевы миры –
Песок на берегу морском,
Где спят Израиля шатры.

Хрустальный шкафчик (Из Манускрипта Пикеринга)

Я Девой пойман был в Лесу,

Где я плясал в тени густой,
В Хрустальный Шкафчик заключен,
На Ключик заперт золотой.

Тот Шкафчик гранями сиял –

Жемчужный, радужный, сквозной,
В нем открывался новый Мир
С волшебной маленькой Луной.

Там новый Лондон я узрел –

Деревья, шпили, купола;
В нем новый Тауэр стоял
И Темза новая текла.

И Дева – в точности, как Та, –

Мерцала предо мной в лучах;
Их было три, одна в другой:
О тайный трепет, сладкий страх!

И очарованный трикрат,

Тройной улыбкой освещен,
Я к ней прильнул: мой поцелуй
Был троекратно возвращен.

Я руки алчно к ней простер,

Палимый лихорадкой уст…
Но Шкафчик раскололся вдруг,
Рассыпался, как снежный куст;

И, безутешное Дитя,

Я вновь рыдал в глуши лесной,
И Бледная Жена в слезах,
Скорбя, склонялась надо мной.

Врагу человеческому, который есть бог этого мира (Из книги «Ворота Рая» (1818))

Воистину ты, Сатана, дуралей,

Что не отличаешь овцы от козла,
Ведь каждая шлюха – и Нэнси, и Мэй –
Когда-то святою невестой была.

Тебя величают Иисусом в миру,

Зовут Иеговой, небесным Царем.
А ты – сын Зари, что погас поутру,
Усталого путника сон под холмом.