Очерки по истории революционного движения в России XIX и XX вв

И вот, это сознание зависимости буржуазного движения в конечном итоге опять-таки от массового движения дало любопытнейший документ, принадлежащий перу самого основателя «Народной Воли», ее вождю Желябову. Это — программа рабочих, членов партии «Народной Воли», программа, на которой я остановился, в прошлый раз. Желябов был одним из немногих народовольцев, которые совершенно отчетливо понимали значение рабочего движения, как такового. Желябову принадлежит знаменитая фраза, что в России стачка есть политическое событие. Действуя в этом направлении, Желябов обратил гораздо больше внимания на городской рабочий класс, нежели это делали прежние народники. Его программа, является, конечно, программой в конце концов чисто народнической. Там вы найдете все решительно народнические украшения: и веру в общину и крестьянство как главную силу революции и т. д. Но любопытнее всего, что рабочему классу отводится здесь самостоятельная, если можно было бы употребить в данном случае этот марксистский термин, не подходящий к не-марксисту Желябову, самостоятельная классовая роль. Прежде всего в этой программе мы встречаем идею, которая потом реализовалась (нам с вами — большевикам — нет надобности об этом упоминать и объяснять, как она реализовалась), идею самостоятельной революционной рабочей партии: «те из рабочих, которые твердо порешили, что теперешние порядки и всю народную жизнь следует изменить, — говорит программа Желябова, — составляют небольшие, но дружные общества (кружки) рабочих, выясняют себе, чего следует добиваться, и готовят себя к тому времени, когда общими усилиями нужно будет приступить к выполнению переворота. Кружки должны быть тайными, недоступными для правительственных ударов». Конспиративные рабочие организации, как видите, но это рабочие организации, и, что еще более характерно для народника, они готовятся не только на случай переворота: «если бы правительство из боязни общего бунта решилось сделать обществу кое-какие уступки, т.е. дать конституцию, то деятельность рабочих не должна от этого изменяться. Они должны заявить себя силой, должны требовать себе крупных уступок, должны вводить своих представителей в парламент (т.е. законодательное собрание) и, в случае надобности, поддержать эти требования массовыми заявлениями и возмущениями». Тут мы встречаем уже совершенно четкую социал-демократическую тактику. В этой программе, вышедшей из-под пера народника и народовольца, в характеристике самого переворота есть прямо некоторые пророческие черты: «Для успеха дела крайне важно овладеть крупнейшими городами и удержать их за собою. С этой целью восставший народ немедленно по очищении города от врага должен избрать свое временное правительство из рабочих или лиц, известных своею преданностью народному делу. Временное правительство, опираясь на ополчение, обороняет город от врагов и всячески помогает восстанию в других местах, объединяет и направляет восставших. Рабочие зорко следят за временным правительством и заставляют его действовать в пользу народа». Чем не 17-й год, когда рабочие в лице Совета Рабочих Депутатов зорко следили за временным правительством и пришли к убеждению, как вы знаете, в конце концов что оно никуда не годится и его нужно выкинуть? Таким образом, это — программа высоко интересная, поскольку она предугадывает и конспиративно-революционную работу организации и возможность массовой тактики, т.е. предвидит большевиков не только 1905 г., но и большевиков 1910 г. с их поворотом на Государственную думу, поскольку она предвидит даже 1917 г. в лице Временного правительства, контролируемого рабочим классом. Желябов уже сознавал, что ориентировка на буржуазию результатов не дает и примкнул к другой ориентировке, ориентировке на массу, но не на ту массу, которая вызывала неосновательные надежды его предшественников, не на крестьянскую массу, а на массу рабочих. Вы видите, что появление группы «Освобождение Труда», первой русской марксистской с.-д. организации 80-х годов, вовсе не было каким-то внезапным фактом, объясняющимся исключительно литературными занятиями Плеханова и его друзей. Этот факт был подготовлен всей предшествующей историей русского революционного движения; он был подготовлен, как вы помните, идеологическим переворотом, который произошел в Плеханове под влиянием наблюдения петербургских стачек; он был подготовлен и тем поворотом в ориентировке народовольцев, который сказался в этой желябовской программе.