Очерки по истории русской археологии

Новым важным этапом в истории русской археологии является первая половина XIX в. Исследование античных памятников в Причерноморье поклонниками греческого искусства и литературы, первые попытки отыскать вещественные памятники древних славян, предпринятые в период подъема русского национального самосознания, и первые раскопки на Востоке помогают по-новому взглянуть на задачи археологии. В начале XIX в. намечается и несколько разделов археологии — славяно-русская, античная, восточная археология — и дается ряд четких формулировок задач археологии.

Стемпковский формулирует эти задачи в плане эстетическом, считая, что соприкосновение с миром древности — это высокое наслаждение для просвещенного человека. Оленин подчеркивает прикладные задачи археологии, как науки, знакомящей художников со всеми особенностями древнего быта. Ходаковский рассматривает археологию как историческую науку, способную обогатить историю новыми интересными источниками. Наконец, Стурдза видит в археологии «поддержку религии и нравственности», т. е. говорит о чисто политическом реакционном использовании археологии. Наряду с этими теоретическими поисками в области археологии, в первой половине XIX в. проводились первые тщательные полевые исследования — Стемпковского, уделившего много внимания графической документации, Ходаковского с подробными описаниями раскопок и др. Все это свидетельствует о значительном шаге, сделанном в эту эпоху в развитии русской археологии. Необходимо, однако, отметить разобщенность отдельных областей археологии в первой половине XIX в., у нас, правда, меньшую, чем на Западе, но все же достаточно выраженную.

В третьей четверти XIX в. появляется четвертый раздел — первобытная археология, причем складывается он в отрыве и от славянской, и от античной археологии, в среде биологов, считавших, что у первобытной археологии совершенно иные, естествоведческие задачи. В этот же период начинает широко обсуждаться проблема охраны исторических памятников, составляющая особую отрасль археологии. Наконец, по отношению ко второй половине XIX в. впервые можно говорить о сближении разных областей археологии в одну науку. Этому очень способствовали археологические общества, археологические съезды, создание Исторического музея.

Многообразие, в понимании задач археологии, существовавшее в начале XIX в., постепенно сгладилось, хотя и сейчас легко заметить, что людей влекут к археологии разные интересы, что к археологии можно прийти разными путями.

Это, во-первых, любопытство, так сказать, в чистом виде, любопытство, которое привлекало внимание к археологическим памятникам уже тысячу лет назад.

И сейчас многие интересуются археологией не потому, что им хочется больше узнать о прошлом, а только потому, что интересно — что же находят при раскопках курганов. Нечего греха таить, многие студенты становятся археологами-профессионалами только потому, что на первом курсе их влечет романтика археологии — можно летом уехать куда-то далеко, копать таинственные курганы или развалины погибших городов и найти что-то совершенно неожиданное.

Другой путь, который приводит многих людей к занятиям древностями, — путь эстетический. Восхищение искусством древности побуждает изучать все следы прошлого, пытаться найти новые произведения искусства, понять обстановку, в которой они появились. Вспомним цитированные во введении слова Рериха, говорившего, что он занялся археологией в поисках «изначальной красоты», истоков искусства. Этот путь, конечно, более молодой, чем простое любопытство, но все же и в России он наметился очень давно.

В ту эпоху, когда люди Ренессанса впервые начали коллекционировать памятники античности, на русских грамотах появляются печати с оттисками античных гемм. Леда и лебедь изображены на печати князя Ивана Андреевича Булгакова (грамота 1562 г.), античные геммы оттиснуты на еще более ранних грамотах князя Андрея Васильевича (1484), князя Владимира Ивановича (1507) и т. д.[260] Видимо, эти геммы пришли к нам из Европы эпохи Возрождения, и русские люди с любовью сохраняли миниатюрные памятники древнего языческого искусства.

Так зарождались первые собрания древностей, а через два столетия такие собрания разрастались уже в музеи, коллекции которых и сейчас сохраняют научное значение. Собрание античных гемм Екатерины II насчитывает 10 тысяч камней, что составляет примерно 62% от всей коллекции гемм Эрмитажа. Анализ этой коллекции, проведенный М. И. Максимовой, показывает, что, собирая геммы, императрица не преследовала научных целей; единственным критерием был ее вкус. «Одному богу известно сколько радости дается ежедневным общением со всем этим», — писала Екатерина[261].

То же увлечение античным искусством вдохновляло впоследствии Сумарокова и Муравьева-Апостола при их исследованиях в Причерноморье и послужило толчком к плодотворной деятельности Стемпковского.

Сейчас мы понимаем, что задачи археологии не в отыскании произведений древнего искусства, но несомненно, что любовь к искусству прошлого и сейчас привлекает людей к археологии.