Очерки по истории Смуты в Московском государстве XVI— XVII вв. Опыт изучения общественного строя и сословных отношений в Смутное время

Еще до кончины Н. Р. Юрьева произошла первая ссора бояр за первенство. Что ее вызвало, мы не знаем. Летописец, составленный в XVII веке при дворе царя Михаила и патриарха Филарета Романовых, очень сдержанно относясь к событиям 1584–1585 годов, замечает, что тогда вообще бояре «разделяхуся на-двое»: одну сторону составили Борис Федорович и прочие Годуновы, а с ними «иные бояре» (летописец не называет здесь по имени Никитичей Романовых, хотя именно их прежде всего здесь следует разуметь); другую сторону представлял кн. И. Ф. Мстиславский, а с ним были Шуйские, Воротынские, Головины, Колычевы. Годунов «осиливал» противников, надеясь «на царское присвоение», то есть на родство или свойство с царем. Борьба окончилась высылкой И. Ф. Мстиславского в Кириллов монастырь, где старик скоро и умер, постриженный в иночество с именем Иосиф. С ним вместе пострадали, по словам летописца, князья Воротынские и Головины. Но, как кажется, летописец смешал здесь последовательность и подробности событий, хотя их общий смысл уловил достаточно верно. Есть данные думать, что столкновение боярских кружков разрешилось не сразу, не одним ударом со стороны Годунова, а исподволь. Сперва пострадали Головины. В самый рождественский сочельник 1584 года был отставлен от должности казначея окольничий Владимир Васильевич Головин. Его двоюродный брат Петр Иванович, который с 1578 года также назывался казначеем, был заточен и, как говорят, в тюрьме умер. Младший брат Петра Ивановича, Михайло Иванович, который после своей псковской службы жил в медынской вотчине, «послышал такое разорение» над своими родственниками и, опасаясь и на себя опалы, отъехал в Литву. Там в феврале 1585 года его застали у Батория московские послы князь Троекуров и Безнин. Они объясняли полякам опалу государеву на Головиных тем, что Головины «покрали казну государеву». Гор-сей же говорит, что Петр Головин пострадал за дерзость и заносчивость в отношении Бориса. Как бы то ни было, Головины уже потерпели опалу, а Мстиславские еще были целы: в то самое время, когда Троекуров интриговал пред Баторием против Михаила Головина, в феврале 1585 года в Москве князь И. Ф. Мстиславский занимал первое место среди бояр на приеме баториева посла Луки Сапеги. Затем, вероятно летом 1585 года, пришел черед и И. Ф. Мстиславскому испытать государеву опалу за царского шурина. Старик навсегда ушел из московского дворца, в котором ему пришлось столько жить и видеть с 1541 года, когда он стал государевым кравчим. Его удаление, однако, не повело за собой унижений для его сына князя Федора Ивановича. Князь Федор, получивший боярский сан еще в 1577 году, теперь, после пострижения отца, наследовал его первенство в боярском списке. Из Шуйских также никто не пострадал, и вообще никаких резких гонений за это время не было, если не считать опалы П. Головина[48].