Очерки советской экономической политики в 1965–1989 годах. Том 2

Другим обстоятельством, вызывавшим задержку этих проектов, было то, что при передаче электроэнергии на большие расстояния значительная часть ее пропадала. Для решения этой проблемы, точнее серьезного уменьшения потерь, требовались специальные линии электропередач высокого напряжения. Подобные проекты сверхвысокого напряжения (более тысячи киловатт) были делом новым и начали на практике реализовываться с 1978 года. Однако общее замедление советской экономики сказалось и на этой сфере. К 1988 году было построено всего два участка таких мощных линий. Один — 1200 км (из Экибастуза в сторону Центра, напряжением 1500 киловатт постоянного тока). Другой — 900 км (Экибастуз — Кустанай, то есть по Северному Казахстану в сторону Урала, 1150 киловатт переменного тока)[506].

Четвертый вариант увеличения производства электроэнергии был связан с развитием (как и во всем западном мире) системы атомных электростанций. Опыт атомной энергетики в СССР уже был с конца 1940-х годов (в экспериментальном виде). В 1954 году была построена первая АЭС в Обнинске. С конца 1950-х и главным образом в 1960-е годы производство атомной электроэнергии приобрело индустриальные масштабы[507]. С 1960-х СССР даже начал экспортировать услуги по строительству АЭС за рубеж (Чехословакия, Финляндия). В середине 1970-х атомной энергетике было придано «решающее значение в развитии [энергетической] отрасли»[508].

Основным реактором в этот период стал водо-водяной энергетический реактор (ВВЭР), который разработал Курчатовский институт под руководством академика Анатолия Александрова. Институт «Теплоэлектропроект» разработал на его основе блоки, используемые на более чем десятке АЭС[509].

Атомная энергетика выглядела дешевле, экологичней и эффективней энергетики, работающей на невозобновляемом топливе, и при этом могла начать свою работу в густонаселенных регионах без перекрытия рек или прокладки магистральных газопроводов.

АЭС размещены в Европейской части СССР, где нет углеводородного топлива. Необходимо по мере наращивания вводов мощностей на АЭС сокращать вводы на тепловых электростанциях в Европейской части СССР, сначала на ГРЭС, а потом и на ТЭЦ (за счет строительства атомных электростанций теплоснабжения[510])

— так формулировал задачи Косыгин на Президиуме Совета министров СССР 8 апреля 1976 года, где рассматривалось постановление о развитии ядерной энергетики[511]. Госплан СССР под эти задачи рисовал совершенно нереальные планы ввода атомных мощностей в ближайшей перспективе:

Проект Постановления ЦК КПСС и Совета Министров СССР по развитию ядерной энергетики предусматривал рост ввода мощностей на АЭС в 1976–1980 годах — 13,7, в 1981–1985 годах — 28,3, в 1986–1990 годах — 48–52 млн кВт. В целом до 1990 года должно быть введено 100 млн кВт. … Поставлена задача — довести ввод мощностей на АЭС до 10 млн кВт в год[512].

Профильные министры возражали ему, справедливо указывая на отсутствие зарезервированных мощностей и ресурсов для производства оборудования и специалистов для его строительства и монтажа[513].

В любом случае переход к работе по новым планам требовал для начала создания новой индустриальной базы. В 1970-е годы реакторы производились на Ижорском заводе в Ленинграде, однако темпы производства там не устраивали заказчиков из правительства и Минэнерго. Завод требовал крупных инвестиций для расширения производства[514]. Качество его продукции тоже оставалось сомнительным. В августе 1976 года при проверке сварных швов на деталях реактора, отправляемого в Финляндию, чувствительная рентгеновская пленка приемщиков выявила очевидный брак, который не мог поймать «рентген» заводчан. В связи с этим Непорожний, которому был известен не один подобный случай, обсудив ситуацию с главой Минсредмаша Ефимом Славским, констатировал в своем дневнике: «на наших заводах еще не поняли особой важности качества сварки для АЭС»[515].