Очевидец

– Я только что была у мамы Кеннета, – Харриет кладет блокнот на пассажирское место, прижимает мобильник ухом к плечу и заводит мотор. – Я видела его комнату.

– Хорошо. Нам не удалось там задержаться особенно долго, – он что-то бормочет и Харриет слышит голос Ракель. – Мы были в Лервикене и возвращаемся обратно в участок. И как прошло?

– Было интересно. Тебе надо было бы посмотреть на его комнату, он был с особенностями развития, – машина выкатилась на дорогу, посыпанную гравием и уводящую от серого дома Карин пятидесятых годов.

– Что ты хочешь этим сказать? – спрашивает Элиас.

– Очень интересовался второй мировой войной и фильмами ужасов. Вел дневник или, скорее, делал записи. Со мной тот, в котором самые поздние из них. Последняя запись датирована тем днем, когда была убита Лаура.

Элиас на секунду замолкает.

– И что там написано?

– Цирк циркулирует в Лервикене, а потом буквы, из которых мне ничего внятного сложить не удается.

– Странно, и больше ничего?

– Он отмечал людей, с которыми встречался, время встреч и еще что-то, что мне кажется единицами измерения. В ночь, когда была убита Лаура, есть запись, что он встретился с кем-то, у кого инициалы Т.Х.

– Тони Хессельгрен?

– Именно так я и подумала. Полагаю, что речь идет о покупке наркотиков. Но точно я не знаю. С этим Т.Х. он вроде бы виделся довольно регулярно. Несколько раз попадаются инициалы Н.Э. – Харриет выруливает на шоссе, давит на газ и опускает солнцезащитный козырек. Небо синее, солнце светит со стороны полей, и лучи колют ей глаза.

– Хорошо, Харриет. Есть с чем работать, – говорит Элиас.

Слышен какой-то звук и снова голос Ракель.

– Мне пора. Может, увидимся позже, – он кладет трубку. Харриет откладывает мобильный. Только когда она произнесла все это вслух, у нее возникла еще одна мысль. Буква Н может, конечно, означать много разных имен, но Натали одно из них. Она должна попытаться найти эту Натали. Может, это Лия? Куда она в таком случае делась? Харриет тяжело вздыхает. Кажется, она опять попала в тупик.

Солнце зашло за облако и кажется, что вот-вот пойдет дождь, когда Харриет возвращается в участок с коробкой, в которой лежит пицца. Когда она открывает дверь, видит на ресепшен Леннарта.

– Привет, Харриет, в Хельсингборге был пожар, я ехал мимо и решил заглянуть вместо того, чтобы звонить.

Он выглядит дружелюбно.

– Я все время забываю, что вы, техники, работаете по всему региону, – говорит Харриет.

– Да, и мы работаем все время, никогда не знаешь, каким будет твой рабочий день. Но Хельсингборг все-таки довольно близко. Хуже, если что-то случается в восточной части Сконе или в Блекинге. А где твои коллеги?

– Они были в Лервикене и сейчас должны быть на пути сюда. Пойдем, ты можешь подождать здесь, если хочешь, – говорит она и кивает на дверь.

– Я могу взять кофе и посидеть с тобой, пока ты ешь, – говорит Леннарт и показывает на пиццу.

– А ты сам-то поел? Я с удовольствием поделюсь с тобой.

Леннарт буквально расцветает, и Харриет показывает ему дорогу к кухне.

– Я много раз бывал у вас на собраниях, а вот тут никогда не был, – говорит он и присаживается за один из столиков. Харриет разрезает пиццу на куски – не большие, и не маленькие – в самый раз, ставит тарелки и садится напротив него.

– Что-то случилось? – спрашивает она.

– А ты что, не видела новости? – спрашивает Леннарт.

– Нет, я была слишком занята. А что стряслось?

– Они опубликовали фото, где видны ноги Лауры и кровь на полу возле колеса трактора. Кто-то им должен был прислать снимок. Мы никого не пускали на место преступления. Это совершенно против всех правил, если ты меня спросишь. Сколько человек имеют доступ к делу?

– Думаю, что только наша группа: я, Йоран, Ракель, Элиас и Патрик, – перечисляет она и берет кусок пиццы. – Ну и Маргарета, само собой, – Харриет вспоминает реакцию Маргареты, когда она увидела этот снимок в интернете. Она сказала, что проверяла, кто и когда заходил в систему и подозревала утечку информации из отдела экспертов-техников.

– Отсюда утечки точно не было. Мы проверяли, – добавляет она, прожевав.

Леннарт тоже берет кусок пиццы.

– На самом деле не фотографии причина моего приезда, но я их только что увидел и возмутился, мне нужно поговорить об этом с Маргаретой. Я здесь для того, чтобы заняться исследованием машины. Кто-то из техников должен был сделать это сразу. Видимо прозевали и не сделали.

– Машина стоит в гараже. Я зарегистрировала вещественные доказательства, значит, ответственность на мне. Все вещдоки помечены, внесены в протокол и находятся в комнате для хранения. Кроме ножа, естественно, который мы отправили в центральную лабораторию в Линчёпинг. Наркотиков тоже нет в комнате вещдоков, – отвечает Харриет.

– Мы снова были на месте преступления. Маргарета сказала, что вы допросили свидетеля, который видел стоявшую там машину, так что мы расширили радиус поисков.

– Да, Кеннета, – перебивает его Харриет.