Очевидное-Невероятное (СИ)

— Каждому, — настаивал я. Хотя именно для этого парня я, кажется, готов был сделать исключение.

— Что касается меня, то я согласен, — то ли сказал, то ли подумал безголовый. — Как видите, у меня просто нет вариантов. Но я ни о чём не жалею, иметь голову в наше время — это такой геморрой!

— Я вот только не понял, — вернул я ЧКиста к истокам мысли, — с чем именно вы согласны?

— А со всем… — Безголовый тяжело вздохнул. — Одного жалко — не покурить!

— Покурить — это бы хорошо, — вступил в разговор старый ЧКист с непричёсанной седою головой. — Нет в душе ни смятения, ни томления, ни сожаления… Всё это теперь элементы какой-то другой, чужой для меня, таблицы. Но вот ощущение, что я не выкурил свою последнюю папиросу, у меня есть, господа! Я теперь только о том и мечтаю, чтобы закрыть этот несносный гештальт.

Тут с неба донёсся шум сверхзвукового самолёта пролетавшего где-то очень высоко.

— В это же самое время, — сказал ЧКист, опиравшийся на палочку, верхним искривлением напоминавшую клюку ведьмы. — Вчера. Прям, секунда в секунду, хоть часы сверяй! Кстати, был тому личным свидетелем!

— Свидетелем чего? — спросил я осторожно. Осторожность казалась мне теперь едва ли не самым важным условием, которое мне необходимо было соблюдать.

— Того, как вылетел в окно Юрка из шестьдесят первой. Сказал, что без него они не долетят!

— Точно, — сказал кто-то. — Я тоже видел.

— И я.

— И я тоже. Шмяк о мостовую — и нету человека! Так что поставьте там, где положено знак нашего всеобщего согласия!

Я живо представил себе одинокого старика, охраняющего никому не нужный, давно уже вышедший из строя мост. Как он сидит сейчас на своём бревне с бутылкой молока и с удивлением произносит необычное слово: «Са-мо-лёт!»

— А вот у вас, чувствуется, есть кое-какие претензии? — обратился я к ЧКисту с гримасой человека, севшего на ежа.

— Претензия одна… — пожаловался тот. — Сна — ни в одном глазу. Так всю ночь возле окна и простоял.

— Малиновый звон? — сочувственно спросил златокудрый.

— Да не, звон — фигня! — Неспящий встряхнул головою, прогоняя навязчивый бред. — Мне, как только глаза закрою, видится книга большая. Так и называется «Большая книга». И будто я её автор. Самое жуткое, это, когда обложка открывается и оттуда буквы сыплются. Живые. Бегут ко мне словно детишки малые и вопят: «Папа! Папа!».

— Все бегут? — спросил тот, что сидел по соседству.

— Все, кроме одной — ять.

— У-у, — с сожалением сказал сосед. — Ять — моя любимая! Без неё ни один матёк не загибается! — Он поискал взглядом златокудрого. — Как вы сказали? Амбивалентность? Мне понравилось!

Так, слово за слово, мало-помалу высказались все. То есть, единодушно выразили своё соборное согласие с политикой Чёрного Квадрата.

В замочной скважине удовлетворённо хрюкнули.

Значит, можно было прощаться. И тут я вдруг понял, что не смогу отпустить этих парней просто так. Что я должен сделать для них что-то особенное, что-то такое, на что они не рассчитывали даже в самых смелых фантазиях!

Уже в начале нашего разговора у меня возникла одна робкая, но при этом крайне заманчивая, мыслишка и я параллельно всё время жадно обдумывал её, словно боялся, что ещё немного и я навсегда утрачу саму возможность думать.

— Лев Шаевич! — позвал я начальственным голосом.

Вот чудеса — я даже не заметил, как он оказался напротив меня. Будто и не выходил никуда!

— Слушаю вас.

— Был у меня один знакомый Лев, — встрял в разговор до того скромно молчавший ЧКист с лысой головой. Парень сильно картавил и, должно быть, оттого предпочитал лишний раз не высовываться. — Только он на самом деле не Лев, а Лейба. И не Шаевич, а Давидович. Чуете? Мы с ним в одной автоколонне слесарили. Поняли теперь, откуда это ближневосточное «г»? Отчаянный был малый, скажу я вам! Но без тормозов! Врал так, что хоть не затыкай. Его на рыбалке соседские чмыри ледорубом зарубили. Чтоб рыбу не смешил.

Помянув Лейбу Давидовича минутой молчания и обдумав ещё раз своё решение, я обратился к Старшему Брату с просьбой помочь некой боевой организации в одном весьма важном и ответственном деле. А именно: обеспечить вновь созданный полк поддержки необходимым оружием.

— Где ж я его возьму? — удивился Лев Шаевич.

Что до самого полка — вопросов не последовало. А это уже хорошо!

Начал издалека.

Типа, для чего вообще создан Чёрный Квадрат? Для разработки тактики и стратегии развития государства. Правильно? Особенно, если государство это в опасности?

Мои слова сильно удивили Старшего Брата.

— А оно в опасности?

— Не то слово, — заверил я коллегу. — Вы только посмотрите на них! — Дальше я перешёл на шёпот. — Разве можно ждать от этого бессмысленного сброда чего-то хорошего?

— Хотите предложить им какой-то смысл?

— Другого выхода нет. И мы сделаем это вместе с вами.

— Как?

— Руками. Наука наукой, а ручного управления никто не отменял, верно? Начинаем прямо с этой минуты.

— Вы про грязные ботинки?