Очищение Духом

Рилан ждал за углом. Они все трое рванули по улице, к воротам, где стояла повозка, и рванули очень быстро. Непонятно почему, но Ривелсее хотелось нестись быстрее ветра, не останавливаясь, вообще нигде не задерживаясь ни на секунду, чуть ли не до самой Цитадели: только там, когда страж запрёт за ней ворота, она почувствует себя безопасно. А что – её мысль бежала быстрее, чем она сама – можно, наверное, воспользоваться помощью Рилана… да конечно, можно! Он ведь для неё что угодно готов сделать – ну и замечательно! Можно будет, по крайней мере, добраться за пару дней до Невильна… Кто их там найдёт, в повозке, на дороге? Не Посольство, это точно. А потом – продать Рябинку, и вдвоём в Цитадель. Не то чтобы ей очень хотелось идти туда с Риланом, но всяко веселее, чем одной. Если он захочет. А если раздумает, то можно и оставить его в Невильне. Попрощаться, и всё. Или сбежать, если что. «И убегает прочь – секретные дела». Она внутренне улыбнулась. Больше всего ей хотелось бы запереться одной прямо сейчас в комнате в Цитадели Порядка и ничего не опасаться, и не волноваться, и не думать ни о чём хотя бы сутки. Мощь убивала страх, но вот нервы были уже сильно не в порядке, нервное возбуждение в ней росло день ото дня. И волосы, кстати, росли совершенно так же, и поэтому она сейчас бежала, подхлёстываемая своим возбуждением, постоянно поправляя свои каштановые, намокшие от пота пряди, мешавшие ей видеть впереди себя.

Да что, в Полуанрельте вообще, что ли, нет людей? Они бежали и бежали, минут уже пятнадцать, и им вообще не встретился ещё ни один человек. Что, все спали? Или все умерли, или сидят по домам? Ривелсее, конечно, было всё равно, но её волновала эта необычность и безлюдность. До ворот было недалеко. Ну, скоро уже понесутся отсюда быстрым ветром на лошадке. А сейчас – бегом, ещё немного. Ривелсею подгоняла мощь, Нирселу, скорее всего – её упрямство и упорство, ну а Рилана – преданность Ривелсее, и он не отставал. Всё исчезало вокруг – так всегда бывает, когда долго и упорно бежишь – и чувствовалась только усталость и горячее чувство в груди. И веяние холодного воздуха, терпкого, ночного, рассыпающего волосы во все стороны. И, совершенно неожиданно, обжигающее тепло в левой руке. Раскалённая боль вспыхнула лишь через несколько секунд после этого, вначале она даже не поняла, что случилось. Попыталась дёрнуть к глазам руку – но не смогла, её так обожгло новой болью, что она даже вскрикнула. При этом она всё ещё бежала. И хорошо, что бежала. Ещё одна боль хлестнула по ноге, на уровне бедра, но не так сильно, она и после этого не остановилась. Впереди был виден угол здания, и когда они добежали до него и завернули, то наконец-то остановились, и Ривелсея увидела, как и по руке, и по ноге тихо струится сила.

- Ривелсея, – крикнула Нирсела, подбегая к ней.

- Я поняла, – выдохнула Ривелсея. – Нам ещё везёт.

Нирсела быстро закрутила ей рукав плаща, дотронулась до того места, откуда текла сила. Вспыхнула боль, такая, что Ривелсея дёрнулась всем телом.

- Не надо, – сказала она. – Потом. Сначала надо убраться отсюда.

- Но ты же не можешь… – запротестовал Рилан. Он, похоже, очень переживал.

- Понимаешь, у тебя там прошёл медный болт. Он прошёл насквозь, но всё равно…

- Могу, – с отчаянной яростью сказала она. – Я не хочу быть ёжиком, а я им стану, если ещё здесь задержусь.

- Они применяют арбалеты, – сказала Нирсела уже на бегу. Хотя это и так было очевидно.

- Ничего, главное – добежать, – ответила на ходу Ривелсея. – Нирсела, ты с нами?

- А вы куда? – резонно спросила та.

- В Невильн. Я не собираюсь возвращаться к Хейлеру. Видишь сама, во что мне обходится время.

- А книга? – заволновалась Нирсела. – У Хейлера по-всякому надёжнее.

- Нет, не надёжнее. Книгу я отнесу в Цитадель.

- Куда-куда?

- Я ратлер, Нирсела, – объяснила та. – Рыцарь Разума, и теперь я возвращаюсь к себе домой. Всё, что я хотела, я уже сделала. Ты с нами?

Ривелсея не оборачивалась и не видела, как изменилось лицо Нирселы. Ещё через полминуты бега та сказала:

- Теперь понятно…

С каждым шагом боль в ноге у неё увеличивалась. Конечно, можно заглушить мощью, но так нельзя. Если там что-нибудь у неё вдруг хрустнет, то, значит, бежать она уже не сможет. Хотя – ладно, уже ничего. Осталось немного. Совсем немного. Не бесконечен же этот Полуанрельт.

Книга оттягивала ей плащ, рука не двигалась и болела, нога тоже болела, волосы намокли, дыхание было почти сбито. Ничего, ну ещё минуты четыре – и будут ворота, а там Стража и, значит, относительная безопасность: в худшем случае, оштрафуют за оружие, но точно не убьют и не дадут убить никому.