Очищение тьмой

— Чубук — это, конечно, собачье дерьмо, а не человек. Кликуха сама за себя говорит. — Вымогатель. Работяги знают в этом толк. Но он не рэкетир, а скорее нудила, попрошайка. Любит пыль пустить, наобещает с три короба, а денег-то и нету, тащись потом с ним на край света за расчетом…

— И вы рискнули ехать в чужой город с малознакомым, по вашим словам, человеком, за такими деньгами?

— Э, гражданин майор, случись что, я бы кишки ему выпустил в тот же момент. Он ведь — уму непостижимо! — даже на водке кусочничает. А мой Димуля если не допьет, — его же падучая бить начинает.

— Так лечить его надо!

— Полечат теперь, мало не будет. В ЛТП, от звонка до звонка. Раньше-то водочкой лечились, ежели что… А Вымогатель, падло, дома лишней бутылки не нашел. Еще и мозги пудрил, что во всем городе нету. Что с того, что под утро? Да я ее в любой точке страны хоть в разгар потопа добуду, если возьмусь.

— У вас тут, как я погляжу, со спиртным полегче, — заметил Строкач.

— Чего глядеть? Это запчасти здесь легче достать. А водка сама найдется, — по лицу Щупова расплылась блаженная ухмылка.

— Святое дело, — понимающе кивнул майор.

— Точно. А Чубук начал нам лапшу вешать: мол, допейте эти полбутылки, пока я смотаюсь на работу, там у меня три литра спирта в сейфе. У, жлоб! И тут соврал. Он же при мне магазин закрывал, на сигнализацию ставил. Но я тогда решил, что он знает, что делает. Да и плевать было, честно говоря. Телефонную трубку он положил так, чтоб все время занято было, уехал и вернулся через четверть часа, как и обещал. Только без спирта и рожа бледная, как в муке, испуганная. Вбежал в дом, трубку на рычаг, и сразу звонок. Мы даже не успели…

— По рюмке?

— Чего? Водицы из-под крана? Не было уже ничего. Тут и в дверь зазвонили. Чубук нам: «Я никуда не ездил, вернусь — все объясню». Открывает дверь — милиция. И по телефону — милиция. Ну, мы хоть и пьяные были, а поняли, что ничего страшного, стороной пронесло. А все-таки труханули — товар-то к нему в магазин мы завезли.

— Ворованный?

Щуплов уклонился от ответа.

— У него там был треснут уголок витрины. Щелкни пальцем, сигнализация и сработает. Вымогатель — ответственный, позвонят к нему, потом повезут в магазин — открывать, воров искать. Ну и зацепил бы разом спирт из сейфа. Но наш жмотина впопыхах перестарался. Угол витрины возьми и отвались. Представляю, как он штаны с перепугу обмочил. С пульта домой к нему звонят — занято, хорошо, раньше них успел вернуться! Хотя кто его, крысу жирную, стал бы подозревать? Взяли они его с собой, а вернулся он только к вечеру, деньги отдал. Но все равно по морде схлопотал.

— Восемьсот тысяч, говорите? За что же тогда по морде?

— Ага, вам и сумма известна? Ну, да ладно, вы же, я знаю, по серьезному делу. Значит, чего-то наворотил Чубук? Неужто сам себя обокрал? Нет, это вряд ли, Когда на следующую ночь его действительно обнесли, он ошалел до изумления. Хотя и нажрались мы тогда здорово — припер-таки Ленька спирт, — да только под глаз я ему все равно засвинячил…

Чубук сидел потупившись, с виноватой физиономией. Лишь изредка вскидывал бегающие глазки на Строкача, словно напоминая: «Да это же я, Леня, тот самый, что всегда готов услужить».

Строкач помнил, еще бы. Но речь шла о несколько иных материях.

— Хорошо, Леонид Владимирович, что вы быстро сообразили, что я знаю куда больше, чем вам хотелось бы.

— А чего? Не нарочно же я стекло выбил. Мне казалось — крепко держится. Не судить же меня за это?

— За это — ни в коем случае.

— Ну, запчасти… Может, и отбрешусь. Виноват, конечно, но у меня уперли больше, чем я нажил. Да и документы у меня на товар кое-какие…

— Приберегите свои накладные, пригодятся.

— Эх, надо было мне тогда сразу к вам…

— Да уж. Может, по-иному бы сложилось.

— Я когда увидел, кто за мной приехал — обмер. Не дай Бог. Я Кольцова-то этого… стоит и скалится. Я ведь до него сроду никому не платил. Дешевки! Пугали: родственников похитим, то, другое… Мою благоверную хоть сейчас бери, я еще и приплачу. Вот, значит, вывезли они меня в лес, тут-то до меня и дошло, что шутки по боку. Но я ведь этих парней знал, сколько раз ремонтировались у меня…

— Не надо слезу пускать, Чубук. Топить я вас не стану, но и мне попрошу не врать.