Очнись. Все боги - эгоисты (СИ)

Мы вваливаемся в номер мотеля, а я даже не помню как протянула ему деньги, как и не могу запомнить весь этот путь и свои сумбурные мысли, роящиеся в голове настоящим ураганом. Просто скидываю с плеч тяжеленный рюкзак и упираясь спиной в стену, откинув голову назад. Пустым взглядом впиваюсь в потрескавшийся потолок, чувствуя, что парень обволакивает меня своей заботой. Стягивает обувь, снимает кофту и помогает добраться до кровати. Изо всех сил держу глаза открытыми, чтобы дождаться знакомого тепла. Вслушиваюсь в тишину и приглушённые шаги, щелчок двери и шелест одежды. Нет сил даже повернуться, нет сил произнести хоть слово, просто смотрю вперёд и жду.

Через несколько секунд могу ощущать тепло его тела, вжимаюсь, чуть подвинувшись назад, вздыхаю, почувствовав сильные руки на талии. Его объятия такие нужные в момент усталости, поддерживают во мне жизнь, когда, казалось бы, я ошибка. Я чёртова ошибка своей матери. Нарушение священного обета. Я – помутнение разума невинной богини. Её секундная слабость, вечная боль и вечный позор. Я – пятно на её репутации и на её белоснежной тоге.

Прикрываю глаза от лёгкого поцелуя в затылок, потом в висок. Слишком легко, слишком невесомо. Как будто нереально. Словно сон, мираж. Открой глаза, и вокруг ничего не будет. Лишь руины твоего восстановленного мира, вновь изничтожившего самого себя, и пустырь с песчаной бурей, разрушающий остатки фундамента. Поворачиваюсь к парню и обнимаю его в ответ, сильно сжимая руками. Что есть силы, что есть воли.

Мне просто нужно чувствовать, что вот он.

Совсем рядом, соприкасается кожей, впивается лазурным взглядом и видит усталость, скопившуюся за всю сложную жизнь.

Недопонятая, странная, с отклонениями.

Провожу носом по его шее, слабо улыбаясь от шумного вздоха, и проваливаюсь в сон. В темноту, принимающую меня в крепкие, как его, объятия.

Комментарий к Глава 17

Я знаю, что Вы безумно сильно ненавидите меня за столь огромную задержку. В своё оправдание могу сказать, что абсолютно не было настроения что-то создавать. Был даже момент, когда хотелось к хренам собачьим удалить все свои работы и забыть это как страшный сон. Не знаю чем это объяснить, просто тяжело и иногда нужно просто разрядиться и расслабиться, отдохнуть, так сказать.

Так что, вот она, та самая глава, которую я не раз бралась дописать, но всё никак не могла.

Приятного чтения.

С любовью, Ваша Myssona.

========== Глава 18 ==========

Комментарий к Глава 18

Да, знаю, вы меня ненавидите за столь долгое молчание, но у меня действительно веская причина. Я нашла работу, на которой нахожусь весь рабочий день, из-за непривычки прихожу домой и валюсь с ног на кровать, тут же засыпая. Не успеваю иногда даже поесть, так что искренне извиняюсь за собственную невыносливость.

Ну, и как же тут без прогулок с друзьями, сами понимаете, что люди - не роботы. В общем, всё было настолько насыщенно и отбирало времени, что я только сейчас закончила эту главу.

К тому же, хочу вас предупредить, что рассказу осталось от силы две-три главы, поэтому хочу выложить их все сразу, что займёт больше времени, чем на одну. Постараюсь писать каждый день хотя бы по строчке, чтобы не потерять собственную мотивацию.

Спасибо, что терпите меня невыносимую. :(

До чего же тяжело подниматься на ватные ноги, когда проделываешь столь, казалось бы, короткий путь, но устаёшь, теряя самого себя в мелькающих тёмных пейзажах подсвеченных оранжевыми огнями высоких фонарей. Это безумно тяжело, тяжело и путешествовать ради уже исполненной другим человеком задачи, тяжело мотивировать себя сделать шаг только ради того, чтобы доказать важному в жизни человеку, что ты не слаб, и что ты можешь бороться за себя.

Тяжесть в груди не позволяет делать полный вдох, сырой воздух мотеля забивается в лёгкие, оставляя после себя неприятный осадок. Безвольные слабые руки вдоль тела и взгляд зелёных глаз в собственное отражение, будто там стоит другой человек, которого девушка так яро ненавидит. Нет, она ненавидит богов каждой фиброй своей души только потому, что те бросили своих детей на произвол судьбы, не пытаясь защитить их от самих же себя, от внешнего чересчур опасного мира, где монстры бессмысленно охотятся на полубогов ради злобы тех, кто занял место на Олимпе, смотря на всё свысока.

Элизабет возвращается в кровать, чуть дрожа и едва находя силы передвигаться, прижимается к парню со спины, обвивая кольцом рук, на что он поворачивается, взрывая в себе вселенные, дабы посмотреть ей в глаза и показать собственную силу, а не слабость, которую так яро скрывает за лёгкой улыбкой. Ведь кто-то из них должен быть сильным, когда другой с разбитыми мечтами, разбитой семьёй и разбитой жизнью разбивается на осколки беззвучно и безмолвно.