Одень свою семью в вельвет и коттон

В те времена, когда отопления в домах еще не было, голландские дети оставляли свою обувь возле огня, надеясь, что, святой Николай и шесть-восемь чернокожих наполнят их башмаки подарками, если не решат отлупить или засунуть в мешок. Не принимая во внимание угрозы насилия и похищения, это не слишком отличается от вывешивания чулок над камином. Теперь, когда лишь у немногих есть работающая печка, голландских детей учат оставлять свою обувь возле батареи, «буржуйки» или обогревателя. Святой Николай и шесть-восемь чернокожих приезжают на лошадях, которые со двора запрыгивают на крышу. На этом этапе, я полагаю, они или спрыгивают обратно вниз и проходят через дверь, или остаются на месте и просачиваются через трубы и электропроводку. Оскар не дал вразумительного ответа на этот вопрос, но кто его в этом обвинит? У нас та же проблема с нашим Сантой. Он, по идее, должен пользоваться дымоходом, но, если у вас такового не имеется, он все равно умудряется попасть внутрь. Лучше об этом не думать.

Хотя в восемь летающих оленей сложно поверить, наша Рождественская история остается относительно скучной. Санта живет со своей женой в далекой полярной деревне и проводит одну ночь в году, путешествуя вокруг света. Если ты вел себя плохо, он оставляет тебе угли. Если ты вел себя хорошо и живешь в Америке, он подарит тебе практически все, что ты хочешь. Мы наставляем своих детей быть послушными и отправляем их в кровать, где они лежат без сна, предвкушая свою великую награду. Голландский родитель может рассказать гораздо более занятную историю. Он говорит своим детям: «Слушай, а ты не хочешь собрать пару своих вещей перед тем, как идти спать? Бывший епископ Турции приедет сегодня ночью с шестью-восемью чернокожими. Они могут положить конфет в твои кроссовки, а могут засунуть в мешок и отвезти в Испанию или просто сделать вид, что бьют тебя. Мы точно не знаем, но хотим, чтобы ты был готов».

Вот вам награда за жизнь в Нидерландах. Еще ребенком вам предстоит услышать эту историю, а став взрослым, повторить ее. Как дополнительный бонус, правительство легализировало наркотики и проституцию – так что же может не нравиться в голландском образе жизни?

Оскар закончил свою историю, как только мы добрались до вокзала. Он был отличным парнем – очень хорошим спутником, – но когда он предложил подождать со мной поезд, я отказался, сославшись на то, что мне нужно сделать пару звонков. Сидя в просторном дребезжащем терминале в окружении тысяч вежливых и, на первый взгляд, интересных голландцев, я не мог подавить в себе чувство второсортности. Да, Голландия – маленькая страна, но там есть шесть-восемь чернокожих и по-настоящему классная сказка на ночь. Будучи очень азартным человеком, я почувствовал зависть, а потом горечь. Я уже приближался к состоянию враждебности, как вдруг вспомнил слепого охотника, одиноко блуждающего по мичиганскому лесу. Он может попасть в оленя, а может прострелить живот туристу. Он может найти обратную Дорогу к машине, а может шляться вокруг неделю или Две, прежде чем наткнется на заднюю дверь вашего дома. Мы точно не знаем, что случится, но, прикрепляя разрешение на охоту к своей груди, слепой охот ник вдохновляет на такое изложение событий, которое в конечном счете заставляет меня гордиться тем, что я американец.

Глава 15. Петух на насесте

В ночь, когда родился петух, отец проскользнул в мою спальню, чтобы лично сообщить мне эту новость. Мне было одиннадцать лет, и я едва продрал глаза, что все же не помешало мне оценить мужскую солидарность момента: патриарх пришел оповестить первородного сына о том, что в команде появился новый игрок. Окинув взглядом мою комнату – камышинки, кокетливо торчащие из вазочки, миску с засушенными травами и цветами, – он должен был понять, что я в его команде не играю. Даже девочка не окружила бы салфеточками все розетки в комнате. Но реальность была для отца столь болезненной, что он старался ее не замечать, играл свою роль, и даже предложил мне обернутую в пластик сигару с надписью на ленточке: «Это мальчик». У него их было две – для Меня и для себя. Моя была из жевательной резинки, а его – настоящая.

«Надеюсь, ты не собираешься курить прямо здесь, – сказал я. – Вообще-то я бы не возражал, но я только что заклеил окна на зиму».