Одержимость

— Нет. Я не хочу больше никого терять.

Я не знала, как долго мы сидели в темноте. Со временем его рукав намокал от моих текущих снова и снова слез. Когда он обнял меня и потянул к подушкам, я поддалась теплу его объятий. Чистый аромат его недавно вымытой кожи, в сочетании с затяжным ароматом нашего соединения, создавал успокаивающий флёр, который пронизывал затхлый подвал, оседая на нас, пока я прижималась ближе.

Только когда он разбудил меня позже, я поняла, что прикасалась к нему. Не он, сама по себе. Между нами был хлопковый барьер, но он не велел мне остановиться. Во многих отношениях он, казалось, поощрял это, например, следовал за мной к стене, когда я отказывалась идти к нему.

Пальцы Кадера скользнули по моей коже, притягивая меня ближе. В темноте его губы нашли мои. Более мягкие, чем раньше, он больше не заявлял о своих правах и не грабил чужую землю. Это было по другому — обнадеживающее. Заявление было сделано.

Я была его собственностью.

Ему не нужно объяснять мне, чего он хочет. Твердость его члена, прижатого к моему животу, безмолвно выдала намерения. В унисон, словно в хореографии, мы двигались как один, пока мужчина, который управлял судьбами, не оказался надо мной, его тело теперь стало моим щитом. Его губы и зубы были инструментами, пока он поднимал меня все выше и выше.

Мы были не в подвале.

Моей жизни ничто не угрожало.

Мы летели над облаками.

Дорога от сна до экстаза была долгой и утомительной.

Пот покрывал мою кожу, я крепко держалась за его руки и плечи над собой. Я сжала мягкий хлопок его футболки в кулаках, когда мы стали одним целым. Моя спина выгнулась, а крики эхом отразились от стен. Как и в первый раз, Кадер замер, позволяя мне привыкнуть. В отличие от прежнего, мое тело помнило его длину и обхват, оказывая меньшее сопротивление его вторжению.

— Ты так чертовски хорошо ощущаешься.

Его обращение вызвало тепло на коже и улыбку на лице.

— Да, — это был не вопрос, а утверждение.

Сначала медленно, он начал двигаться. Каждый толчок контролировался, мои ногти цеплялись за его одежду, и мы нашли ритм. Это была не гонка на вершину. Это был марафон, нет, соревнование Железного Человека². С каждым прикосновением, каждым поцелуем и хором звуков я тратила каждую унцию энергии. Это было всепоглощающим. Мои мысли и тело были сосредоточены на мужчине, который занимался со мной любовью.

Я не знала, сколько раз кричала, пока мое тело билось в конвульсиях вокруг него или мои зубы впивались в материал, покрывающий его плечо, когда безуспешно пыталась подавить свои крики удовольствия. Все, что я знала, это то, что к тому времени, когда мышцы под этой футболкой натянулись и Кадер кончил, я была разбита безвозвратно. Единственная причина, по которой я не лежала в осколках на полу — это мужчина, который держал меня. Разорвав наше соединение, Кадер устроился рядом со мной и обнял меня, склеивая мой разбитый мир.

Я слишком устала, чтобы думать о чем-то еще. На какое-то мгновение моя жизнь не была в руинах, работа моей жизни не была в опасности, мой друг не был мертв, и мне ничего не угрожало. Ровное дыхание Кадера убаюкивало меня.

Пронзительный звон разорвал темноту, разбудив нас обоих и разрушив нашу отсрочку.

Прежде чем я успела сказать хоть слово, Кадер вскочил с кровати.

— Черт!

Это было последнее, что я услышала, когда он торопливо вышел из спальни.

Глава 3

Кадер

Прозвучал сигнал тревоги, эхом разнесшийся по комнате, исходящий от моих умных часов. Это означало, что что-то изменилось в моих каналах наблюдения. Я выскочил из спальни, распахнув дверь так, что она ударилась о стену. Пальцами я откинул распущенные волосы и бросился к компьютеру. Что, черт возьми, со мной не так?

Это был риторический вопрос.

Буквально, у меня было много ответов.

Мне нужно ускорить свою игру. Блять, мне не следовало спать.

Выключив сигнал, я заметил время: 10:10… проклятого утра. Когда это я спал так долго?

Я не мог вспомнить ни одного примера, даже когда был дома на своем ранчо и не работал на задании. Черт возьми, нет. На ранчо было слишком много дел, слишком много вариантов. Обычно, когда я был там, то вставал раньше солнца. Наблюдать за тем, как оно поднимается над далекими горами, было одним из немногих нормальных занятий, которыми я наслаждался. Ловля рыбы нахлыстом в ручье, протекавшем через мою территорию, или охота на крупную дичь были также занятиями, которыми я наслаждался, когда не был заперт в офисе, контролируя перспективные задания и инвестиции.

Потянувшись к мышке, я быстрым движением запястья оживил экраны компьютеров, пододвинул большое кресло и уселся на край. Хотя мониторы начали светиться, я не видел того, что было передо мной. Вместо этого мои мысли были заняты причиной, по которой я так долго спал.

Мои мысли неожиданно переключились с работы на Лорел.

Когда прозвучал сигнал тревоги, она тоже спала. Это простое осознание поразило меня.