Одержимость мажора

– Мам, ну ты чего? – боясь признаться, укоряю ее я. Говорить о том, как начались наши отношения с Мирзоевым, я не планирую, и не хочу даже думать о том, что мама может всё узнать! – У Халида есть много плюсов, и деньги в этом списке далеко не первые!

– Я разве про это, Никусь? Я просто волнуюсь за тебя! Вся эта роскошь, деньги, что этот парень тратит на нас…

– Халид просто щедрый! И он обещал заботиться о моей семье. У них так принято, мам… Или его отец сказал что-то, из-за чего ты начала задаваться всеми этими вопросами? – ужасаюсь я такой вероятности.

– Да бог с тобой, дочка! Что он мог сказать? Наоборот, твой будущий свекор был очень учтив. Я такого не ожидала. Думала, он будет вежлив, но всем видом покажет, что ты не ровня его сыну и брак этот вынужденный, что он против него.

– Если честно, я и сама так думала, – делюсь с мамой признанием. – Хоть он и богат, но совсем не кичится своим богатством и положением. Я себе вообще не представляла, что отец моего парня может быть таким.

– Выходит, богатство вовсе не признак высокомерия, – делает вывод мама. – Ведь и бедные могут быть плохими людьми, – вздыхает она. – Например, твой отец. Но не будем о нем вспоминать. Он этого не заслуживает. Я очень за тебя рада, доченька.

* * *

– Ух ты, какой круто-о-о-ой! – визжит от восторга брат, держа в руках мяч, подписанный после матча Халидом.

Мы пришли к нему в раздевалку, полную потных веселых парней в спортивной форме, среди которых выделялся их капитан. Я просто не могла насмотреться на своего жениха, до того он был собранный, мужественный и сексуальный.

Во время матча я смотрела только на него, совсем не вникая в ход игры, хотя азарт толпы всё равно меня зарядил. Все кричали, свистели и дули в трубки, размахивая руками.

Но при брате я запихала эти мысли внутрь себя и стояла, держа его за плечи, пока он разглядывал новенький сияющий мяч.

– Спасибо, – шепчу Халиду одними губами, счастливая оттого, что он, несмотря на обилие тренировок для подготовки к матчу, нашел время, чтобы купить моему брату вожделенный мяч.

– Мы с ребятами пойдем в пиццерию, вы с нами? – спрашивает он у меня, но ответить не успеваю, брат поворачивается ко мне и, глядя горящими глазами, так и умоляет согласиться.

– Конечно, надо же отпраздновать вашу победу, – улыбаюсь, хотя сама чувствую потягивание внизу живота. Слишком долго сидела, и лучше бы мне прилечь.

Но я боюсь, что, если поеду домой, толпа фанаток, желающих поздравить команду, прибежит в пиццерию и станет соблазнять моего Халида. А он мой! Я никому не позволю вступать на свою территорию. Никогда не думала, что можно ощущать такую ревность, но то, как быстро я набираю килограммы во время беременности, меня пугает.

Вдруг Халид потеряет ко мне интерес?

– Ты почему ничего не ешь? Не хочешь пиццу? – замечает он уже в пиццерии, отойдя от парней, которые на другой половине длинного стола обсуждают прошедший матч с моим братом. – Здесь есть и веганская пицца с овощами. Между прочим, я продержался без мяса месяц, – играет он бровями, плотоядно облизываясь.

– Не считается! – возмущаюсь я. – Ты тренировался и сидел на диете перед матчем!

– А что, одно другому разве мешает? Надо было лучше проговаривать условия спора, Губастая, – шепчет он мне на ухо, отчего я наполняюсь жаром. – Теперь ты мне кое-что должна.

– Халид, – снова упрекаю его, качая головой и краснею до кончиков ушей, – ты не можешь сейчас это обсуждать.

– А почему нет? – трется он о мое ухо носом, а потом кусает за мочку. – Давай куплю тебе банан. Потренируешься.

Его предложение меня так смешит, что от смеха я складываюсь пополам. Ну он просто невозможный. Но, надо сказать, что спор он действительно выиграл. Неужели мне придется… А почему придется? Разве я не хочу попробовать сделать это? Доставить удовольствие своему парню, о котором он так просит. Не знаю пока, что чувствую по этому поводу, а Халид вопросительно смотрит в ожидании ответа. Его взгляд невероятно меня смущает, а еще то, что он возбуждает меня прямо в переполненной народом пиццерии. Что за нахал?

– Мне не нужен банан, – вот и всё, что я говорю, но Халид понимает подтекст и растягивает губы в пошлой улыбке.

– Ника, Ника! – подбегает к нам брат. – Я хочу мороженое, но я так наелся пиццы, что скоро лопну!

– Действительно, проблема! – с улыбкой смотрю на Сашку, глаза которого сияют восторгом. Он и не знает, какое удовольствие мне доставляет просто наблюдать за ним. – Давай-ка сюда мяч, – тяну к нему руки, ведь брат не выпустил его из рук даже во время того, как ел. – Не бойся, я буду его охранять. Никто не заберет твое сокровище.

– Мы можем купить мороженое домой, – вступает в разговор Халид, – не волнуйся, Саш.

Что мне нравится в Мирзоеве, что ему любая проблема по плечу.

– Да? – прыгает ребенок от радости и убегает. – Здорово!

– Ты будешь замечательным папочкой, – приникаю к Халиду и смотрю на его исподлобья. – Сашка такой счастливый. Наконец-то он сможет заниматься чем-то кроме сидения в своем кресле.