Одержимость романами

– Было бы неплохо, – машинально отзываюсь я, когда мы встаем у одной колонны, и тут до меня доходит, что именно он предложил. Мозг судорожно перебирает в уме варианты: это была простая, ни к чему не обязывающая вежливость или он просто решил не делать из мухи слона?

Несколько секунд жду разъяснений, но тщетно. Возможно, я себе все напридумывала, возможно, это было сказано искренне, возможно, меня преследуют прежние сомнения – сообщения без ответа, ремень и барабаны Адама, то, как жгло это его: «Думаю, мы заинтриговали друг друга, вот и все».

– Давай поторопись, две минуты до следующего поезда, – зовет Калеб, когда мы выходим из шаттла. Он спешит к платформе, и тут я бездумно дергаю его за пальто сзади – он едва не роняет свой телефон, молниеносно поймав его пальцами в перчатках.

– Катастрофа предотвращена. – Калеб удивленно улыбается.

(«Он всегда настороже», – сказала Розмари.)

Больше я его не дергаю.

* * *

В преддверии отъезда Калеба я фантазирую о прогулках по узким мощеным улочкам его родного города, о туманных скалах и зеленых полях его страны. Представляю, как мы пьем пиво в старинном уэльском пабе и носим большие свитера.

Но я не могу себе это позволить. Не за свой счет. В книжном платят двенадцать пятьдесят в час, и мне редко удается откладывать больше половины зарплаты, а скоро еще придется отдать значительную часть сбережений в качестве платы за редакторскую правку Розмари.

Звоню маме и с тоской описываю свои фантазии – огромные свитера, туманные скалы.

– Звучит очень романтично, – замечает она с ностальгической ноткой в голосе.

– Ну, он же познакомился с моей семьей, теперь моя очередь.

Слишком поздно понимаю, что ною, как капризный ребенок, и, когда мама предлагает купить мне билет на самолет, я задаюсь вопросом, чувствует ли она по телефону мою вину и облегчение.

Затем пишу Питеру письмо с просьбой предоставить мне пять дней отпуска. Затем спрашиваю Ноа, может ли он посидеть с Ромео. (Может.)

Наконец, я звоню Калебу. Уже вечер, до его отъезда осталось два дня.

– Ты можешь говорить?

– Только если быстро.

Он в офисе, заканчивает работу над моделью. Она нужна страховой компании сегодня, чтобы знать, сколько брать с людей за спасение собственной жизни. Земля нагревается, и катастрофы приходят отовсюду. Калеб – усердный работник: он почти все предвидит заранее.

– У меня для тебя сюрприз, – говорю я.

– Сюрпризы заставляют меня нервничать.

Я смеюсь:

– Мне следовало догадаться.

– Прошу, не томи.

– Я решила согласиться на твое предложение!

– Мое предложение?

Ежусь от внезапных сомнений.

– Навестить тебя в Уэльсе на Новый год. Конечно, если ты не против.

В наступившей паузе я думаю об уже купленных билетах на самолет – Калеб ведь начинает влюбляться в меня – и чувствую легкую тошноту.

– Конечно, конечно, – тараторит он: эти две с половиной секунды были самыми долгими в моей жизни. – Если ты сама хочешь, то я только за.

Мое тело обмякает от облегчения, но в глубине души мне хотелось бы, чтобы он произнес что-то еще, например: «Я буду очень рад, если ты приедешь» или «Здорово, что мы будем вместе». Я не хочу принимать это решение. Я хочу, чтобы он попросил меня принять его.

– Я правда хочу.

– Отлично. Завтра по-прежнему у тебя? До отъезда?

Завтра – его последняя ночь в Штатах до начала января. Я согласно мычу, и он обещает, что мы все обсудим позже, но сейчас ему необходимо вернуться к работе. Судя по его тону, Калеб недоумевает, почему я не могла сообщить ему о поездке завтра, но терпение – не моя сильная сторона.

Единственный способ успокоить мой эмоциональный всплеск – перенести его на страницу. Устроить сцену. Почему Калеб не хочет впускать меня глубже в свою жизнь? Из-за нее, конечно же.

Терпение – не моя сильная сторона. Как и осмотрительность. Я предлагаю Калебу поужинать в итальянском ресторане в Кэрролл-Гарденс, о котором Розмари недавно восторженно отзывалась в «Твиттере». Если мы столкнемся, ему придется сделать выбор – быстрый и инстинктивный. Я хочу быть его первым инстинктом.

Я как раз заказываю бутылку красного, когда она входит в ресторан в сопровождении одной из подружек-блондинок. Меню выпадает из моих рук. «Наоми?» – спрашивает Калеб, а я беззвучно шевелю губами, будто рыба.

– Простите. – Калеб обращается к утомленному официанту. – Мы возьмем пино нуар.