Одержимость романами

Но я не ожидала, что это случится так скоро. Я была готова посетить десятки любимых мест Розмари, прежде чем мне повезет. Но вот она здесь, выглядит нехарактерно неопрятно в плохо сидящем свитере, с прыщами на лбу.

Заметив Калеба, блондинка сначала краснеет, затем бледнеет, затем снова краснеет. Она суетливо пытается усадить Розмари спиной к нам, но та смеется, отмахивается и, как сделал бы всякий на ее месте, поворачивается в поисках источника странного поведения подруги. Наши глаза встречаются, и я делаю очевидную вещь. Я улыбаюсь. Розмари смущенно улыбается в ответ, пока не замечает Калеба.

В мгновение ока она бросается к нам, в ярости повторяя: почему, как, когда, что ты натворила? Весь ресторан замер, затаив дыхание – даже официанты у бара, даже повара на кухне. Я говорю: «Прости, прости, прости, я не хотела так увлекаться, я действительно восхищаюсь тобой, все это правда, честное слово, я просто чувствовала угрозу. Разве ты не понимаешь, что на моем месте ты бы тоже чувствовала угрозу?»

– Все кончено, Розмари, – бросает Калеб. – Теперь я с Наоми. Пожалуйста, хватит устраивать сцену.

В этой версии истории Калеб извиняется за свою чокнутую бывшую, а затем уводит нас прочь от любопытных глаз, не замечая, что вспышка гнева Розмари была направлена на меня, а не на него. Я здесь злодейка. Я использовала оружие эмоционального поражения.

В этой версии истории мы с Калебом просто живем, как жили. Это счастливый конец?

* * *

Терпение – не моя сильная сторона. Как и осмотрительность. В последнюю ночь Калеба в Штатах он не успевает даже разуться, как я предлагаю ему сходить куда-нибудь. Мы едем в направлении Форт-Грин, и, едва поезд тормозит на «Лафайетт-авеню», я хватаю его за руку и вытаскиваю через двери на платформу, в район Розмари.

Сзади каждая девушка похожа на нее. Даже светлые волосы в сумерках окрашиваются в темно-рыжий. Сопротивляюсь желанию позвать ее по имени. Снова и снова, снова и снова.

Меня возбуждает и одновременно пугает перспектива встречи – вдруг та сцена разыграется в жизни, а затем выйдет из-под моего контроля. Как можно одновременно желать и бояться чего-то?

Если Розмари увидит нас с Калебом вместе, иллюзии разрушатся. Ее, его, мои. Я пойму, просто увидев их лица, обманули ли они меня. Сделали ли из меня дуру.

Мы движемся к кварталу, где живет Розмари, и я чувствую, как наши тела – мое и Калеба – сопротивляются неизбежному. В последний момент беру его за локоть и поворачиваю. Я не готова быть дурой. И не готова действовать, когда мне откроется новое знание, преобразуя потенциальную энергию в кинетическую. Я лучше поживу здесь, внутри своих выдумок, еще немного.

Чувствую невысказанное облегчение, когда мы пересекаем невидимую границу между Форт-Грин и Бед-Стуй. Там мы садимся в баре, и каждый умудряется выпить целую пинту пива, не проронив ни слова. Интересно, он тоже думает о ней?

– Будешь еще? – спрашивает Калеб, нарушив молчание.

– Конечно. – Я провожу пальцем по пятну на деревянной стойке.

Но Калеб не спешит сделать знак бармену. Вместо этого он качает головой и трогает меня за плечо.

– Ты в порядке? В последнее время ты словно… где-то в своем собственном мире. Ушла в себя.

С удивлением поднимаю взгляд, пытаясь придумать вескую причину, объясняющую то, что он так точно это подметил.

– Все нормально. Просто расстроена, что ты уезжаешь, вот и все. – Несмотря на нервирующие последствия пристального внимания Калеба, я довольна его проницательностью. Он хороший парень, он волнуется обо мне…

– Но ты же приедешь, – удивленно моргает Калеб. – Мы недолго будем в разлуке. Всего две недели!