Одержимость справедливостью

— Да, помню, помню. Я тут в графику вляпался, для творчества. Посоветовали заняться плакатами, и открытками, на них нескончаемый спрос. Где я, и где открытки. Но, решил попробовать. Заказов таких не было. Самому в издательство нужно ходить. Попробовал, трудно это, никак не угодишь. Они, каждую открытку на издательский худсовет вытаскивают, а там каждый, кому не лень, критику наводит. Переделываешь, переделываешь, попробуй, угоди. А с плакатами вообще завал, их в Центральном Комитете, в ЦК утверждают. Однажды сам туда ходил, вместе с главным редактором издательства. Сказали, что лично хотят художнику установку дать. Слушал, я слушал, хотел слово вставить, а главный за рукав тянет, молчи мол. Зачем же я сюда пришёл-то? Нет уж я скажу, пусть знают, что я тоже не пальцем деланый. Улучшил момент, и говорю, — задачу понял, я, между прочим, и сам коммунист. Если бы сразу пригласили, сейчас бы не пришлось время терять на переделки. Смотрю, главный редактор позеленел, как будто его сейчас удар хватит. А инструктор ЦК, что нас принимал, уставился на меня с удивлением, и молчит. Ну и я замолчал. А он разглядывает меня, как обезьяну в зоопарке, потом посмотрел на главного редактора и говорит,

— у Вас, что там нормальных работников нет, которые понимают, где находятся, и не паясничают?

Всю дорогу назад, Главный молчал. Потом сказал, что со мной свяжутся. Но больше ни в ЦК, ни к Главному меня не приглашали.

— Да, упустил ты момент, — сказал Димка, выслушав про этот поход, — это был твой шанс. Видно плакат твой понравился. Повели тебя показывать, смотрины так сказать, а ты умничать стал. Всё, теперь забудь, больше не позовут. Ты бы хоть мне сказал, что в Большой Дом идёшь, я бы тебе объяснил, что к чему.

Димка не знал, что именно ему-то, я и не хотел ничего говорить. Он ведь не коммунист, это мой шанс. Я ведь тоже понял, что неспроста это. Что же я тебе говорить-то буду, чтобы ты мне всё испортил? А в издательстве никто не объяснил. Эх, не хватило опыта. На душе было мерзко. Да, упустил я свой шанс. Но, с Димкой я это обсуждать не хотел.

Глава-29 За что ему всё?

Болтая со мной, Димка крутил в руках какую-то странную авторучку, толстую, явно импортную. Чтобы перевести разговор я спросил,

— Что это за ручка у тебя такая, хитрая?

— А, это? — оживился Димка, — это мне финны подарили. Авторучка, пишет шестью разными цветами. Баловство, игрушка.

— Разными цветами? Покажи.

Димка взял лист бумаги и стал писать разные закорючки, действительно разными цветами. Цвета переключались одним движением. Я смотрел, открыв рот, страшно захотелось иметь такую ручку.

— Я же говорю, баловство.

— Почему баловство, рисовать можно, разными цветами.

— Да брось ты, что этим рисовать собрался. Линии тонкие, ерунда. Чернила закончатся, и в мусор. Тебе нравится? — Димка перехватил мой восторженный взгляд, — забирай. Я всё равно не пользуюсь. А вот смотри, что ещё подарили. Это уже немцы, вообще-то не подарили, я у них выменял. Тебе не отдам, вещь полезная, сам пользуюсь, — Димка достал из стола крошечный калькулятор, — смотри, батарейки не нужны. Работает от света, солнечная батарейка, — Димка тыкал пальцем в маленькие кнопки и цифры на экранчике менялись, — очень полезная вещь, я на ней всё считаю. И площади, и объёмы и вес, и даже деньги, ха, ха!

Я смотрел на это чудо техники и мой рот не закрывался. Опять этому паразиту подарки заграничные. С самого детства ломится, как тогда, маленькое пианино… Ишь гад, мне какую-то ручку сраную, опять с барского плеча, а себе настоявший инструмент. Будто, мне нечего считать! Подарки собирает. За что? За что подарки дарят? Он что, баба что ли?

— Дима, а за что тебе иностранцы подарки дарят? — не выдержал я.

— Да какие там подарки, вот эту одну ручку и подарили, а калькулятор я выменял. Немец, художник, мы его выставку персональную, оформлять помогали. Капризный такой. Увидел у меня кожаную папку, с вытиснутым на ней Кремлём. Папка отца, им такие на работе давали, для солидности. Хорошая папка, ручной работы. Теперь, такие уже не делают, и в магазине не купишь. Немец увидел, и стал клянчить, — сувенир, сувенир! А я отдавать не хотел, папка-то отца. Немец увидел, что я жмусь, решил, что я жадный. Стал деньги совать, но деньги я взять не могу, неприлично как-то. Тогда он по карманам пошарил, и вот этот вот калькулятор достал. На хрена мне калькулятор? Но вижу, очень уж ему эту папку, невтерпёж. Ладно, думаю, хрен с тобой, забирай. Так вот и достался мне этот калькулятор. Вещь, полезной оказалась, даже бухгалтер завидует.

— Слушай, Дима, давно тебя хотел спросить, а как это ты на такую высокую должность забрался? Ты ведь не коммунист, и образования высшего у тебя нет. Неужели папаша опять подсуетился, пристроил тебя? Расскажи, если не секрет, конечно.