Одержимость Желтого Тигра

– Выходит, он все еще так считает, – почти прошептала она, прежде чем вернуться к истории. – Она позвонила отцу и сказала, что вернется, если он пообещает не выдвигать обвинения против Майка. А уже в Берлине они расстались. Отец Миранды оставил ее на домашнем обучении и нанял охрану, чтобы у нее не осталось шансов видеться с Микаэлем. А он… Все стало намного хуже. Антонио постоянно вытаскивал Майка из полицейских участков, мы с Альбертом забирали его из подпольных клубов, где он участвовал в боях, избивал оппонентов до полусмерти, а следом сам напивался до полной отключки. Никогда еще мы так сильно за него не боялись… – На миг Эмили замолчала, когда к нам вернулась официантка.

– Можно мне то же самое? – попросила я ее, указав на бокал Эмили. Нутро подсказывало, что к финалу рассказа мне все же захочется выпить.

Когда девушка отошла, Эмили снова заговорила:

– Знаешь, никому в этом не признавалась, но… – Она тяжело сглотнула, и я заметила, как в уголках ее глаз скопилась влага. – Временами мне кажется, что это я виновата в том, что произошло дальше. Мне всегда было сложно сближаться с девушками, находить подруг. С парнями проще. С ними я просто вела себя как того желала душа, не думая о том, как мои поступки будут выглядеть со стороны. Но даже со мной Миранда стала исключением. Мы так легко нашли общий язык. На удивление, ее родители не препятствовали нашей дружбе, несмотря на мою связь с Майком. Мы продолжали общаться. Я доверяла Миранде. Как и она мне. И я знала, что она продолжала искренне любить Микаэля, втайне надеясь, что все наладится, как только она получит диплом и вылетит из родительского гнезда. Поэтому я ни на секунду не сомневалась, когда после очередной выходки Майка отправилась к ней и вывалила все, что с ним происходит. – Голос Эмили дрогнул, судя по взгляду, она снова затерялась в картинках прошлого. – Я умоляла ее встретиться с ним. Всего раз. Поговорить. Сделать хоть что-нибудь, пока он не прикончил себя или не нарвался на того, кто окажется сильнее и отправит его на больничную койку. Если не дальше…

Я почувствовала, как ускорился пульс. Кожу пронизывало отчетливое ощущение, что мне совсем не понравится то, что я услышу дальше.

– Я помогла ей выбраться из дома. Альберт отправил Майка на место встречи. Миранда должна была позвонить мне сразу после. Но мой телефон молчал. Час, два… Когда наступила полночь, я забила тревогу. Их телефоны оказались выключены. На месте встречи никого не было. Они просто исчезли.

По рукам побежали мурашки, и я совершенно не понимала: от холода или же от слов Эмили.

– К поиску подключились родители Миранды, полиция, люди Антонио, но тщетно… Они словно сквозь землю провалились.

– Что произошло на самом деле? – полушепотом спросила я. – Люди не испаряются в воздухе. Кто-то все же их видел?

Эмили покачала головой.

– Мы ничего не знали о них два месяца, – ее голос надломился. – Два чертовых месяца понятия не имели, что с ними. Пока однажды я не получила звонок с неизвестного номера…

– Майк? – Мой шепот заполонил пространство отчетливее любого крика.

Взгляд Эмили обратился ко мне. Прямой, но сокрушенный. В ее глазах стояли слезы. Они стремились высвободиться, однако девушка упрямилась.

– Никогда не слышала, чтобы он так рыдал. Его речь напоминала бред сумасшедшего. Я не могла ничего разобрать, но понимала, что случилось нечто непоправимое. Мне лишь удалось узнать адрес. Как оказалось, они скрывались неподалеку, в пригороде. Майк воспользовался поддельными документами, арендовал дом. В ход пускал одну только наличку. Мы с Альбертом поехали туда почти сразу. Дурное предчувствие скручивало все нутро, и я, не выдержав, позвонила Антонио. Он выехал следом за нами. Разумеется, мы прибыли первыми…

Эмили оборвала речь, чтобы сделать еще глоток спиртного, и в этот раз я последовала ее примеру. Виски теплом скользнул по горлу, стремясь успокоить не на шутку разогнавшуюся кровь. Мне одновременно хотелось и услышать финал истории, и сбежать отсюда прямо сейчас, понимая, что впереди не ждет ничего хорошо. Разрозненные кусочки прошлого Майка потихоньку начинали складываться в цельное изображение, обретая четкие края и детали. Его фраза про то, что он не может вернуть Миранду, полный скорби взгляд, направленный на фотографию, галлюцинации, обвинения женщины в ресторане, которая считала, что он повинен в смерти ее дочери…

– Он же не… – начала я, но остановилась на полуслове. Затем тяжело сглотнула и силой заставила себя озвучить очевидный вопрос: – Майк же не убил ее, правда?

Эмили сдалась. Слезы одержали победу, легко скользнув по веснушчатым щекам.