Одержимые блеском: о драгоценностях и о том, как желание обладать ими меняет мир

Самым заветным желанием Жанны было подобраться поближе к королеве. Она надеялась, что ее шарма и весьма отдаленного родства с Генрихом II хватит для того, чтобы войти в ближний круг королевы. И тогда деньги и милости польются рекой. Встречалась ли Жанна де Ламотт с королевой, доподлинно не известно. Если и встречалась, то королева не обратила на нее внимания. Поэтому когда колье появилось при дворе – отчаявшийся Бомер годами пытался продать его королеве при каждом удобном случае, – Жанна увидела социальную возможность совершенно иного рода.

Графиня де Ламотт была, по сути своей, мошенницей. И как всякой великой мошеннице, ей требовался простофиля. Она нашла его в лице Луи Рене Эдуарда, кардинала де Рогана. Роган был принцем, потомком одного из старейших и богатейших аристократических семейств Франции. Прежде чем стать кардиналом католической церкви, он занимал несколько важных постов во французском правительстве, полученных им благодаря высокому рождению, а не уму. Роган был одновременно тщеславным и глупым.

И самое главное: он был готов на все ради славы. Роган сделал бы что угодно, лишь бы оказаться поближе к VIP-персонам и попасть в А-список, которым являлся внутренний круг Версаля. Он уже «промазал» в Вене, где был французским посланником перед тем, как Людовик XVI и Мария Антуанетта поженились. Роган поставил не на ту лошадь и высказался против этого брака. Свадьба все равно состоялась, и потому, что Мария Терезия этого хотела, и потому, что кардинал де Роган не был ни слишком умен, ни слишком влиятелен. Позднее он понял (и едва ли он ошибался), что из-за этого промаха он потерял расположение императрицы, а без этого в Вене ему было не выжить.

После внезапной кончины Людовика XV Мария Антуанетта стала королевой Франции, и кардинал де Роган понял, что у него появился не такой страшный, но более близкий враг. Миссис Годдард Орпен в 1890 году написала о скандале с колье и кардинале де Рогане: «Он был посланником в Вене, где поднял на смех Марию Терезию, мать Марии Антуанетты, а впоследствии при дворе в Версале критиковал дофину, саму Марию Антуанетту»[103].

Переведем все сказанное выше на современный язык. Мало того, что кардинал де Роган возражал против брака Марии Антуанетты и Людовика, он же высмеивал ее мать и говорил гадости о той, которая теперь стала королевой, и все это в доме и первой, и второй. Орпен пишет: «Из-за этих двойных деяний его искренне ненавидела королева, которая, подобно всем молодым людям, доходила до крайности в своих симпатиях и антипатиях, а также страстно выражала свои чувства»[104].

Иными словами, Мария Антуанетта была злой девочкой и прославилась тем, что наказывала людей социально, как она поступила в отношении Дюбарри, просто потому, что они ей не нравились. Это было все равно что казнить их. В Версале социальный статус был жизнью.

Когда Мария Антуанетта стала королевой, одержимость Рогана одной только Марией Терезией сменилась тревогой. Вполне вероятно, его никогда более не примут при дворе, и он не продвинется дальше в своей политической и профессиональной жизни, поскольку Мария Антуанетта, ее дочь, относится к нему враждебно. Роган отчаянно желал социального воскрешения. Тем временем шныряющая по королевскому дворцу Жанна де Ламотт узнала о бриллиантовом колье, о публичном отказе Марии Антуанетты купить его и об отчаянном желании ювелира это колье продать. Но Роган в ближний круг королевы не входил и ничего об этом не знал.

Ламотт увидела в Рогане необходимого ей идеального простофилю. Когда она поначалу сблизилась с ним (и возможно, соблазнила), она использовала его связи и вытягивала из него деньги, под предлогом того, что они нужны ее «кузине» Марии Антуанетте на благотворительность. Но Ламотт нужен был главный приз. Она вскоре убедила Рогана, что входит в ближайший круг подруг королевы и, вероятно, сможет устроить примирение, которого он так жаждал. И она сама, разумеется, получит от этого кое-что: деньги тут, услугу или парочку услуг там. По крайней мере, так думал кардинал. Но мошенничество Ламотт было долгим. Кардинал потерял бдительность благодаря очарованию мошенницы и надеялся на будущее примирение с королевой. А Ламотт тем временем разрабатывала тщательный план похищения гигантского колье. Рогану предстояло держать мешок.

Афера с колье

Как только Ламотт заручилась доверием кардинала, она уговорила его написать королеве. Поступок слишком смелый, но мошенница заверила Рогана, что подготовит для этого почву. (На самом деле ей не пришлось ничего готовить, поскольку все письма кардинала она просто выбрасывала.) У нее имелся секретарь и по совместительству любовник, Рето де Вийет (еще один мошенник). Он-то и подделал почерк королевы, поскольку ответы писала сама Ламотт. Они даже подделали подпись королевы, хотя в этом допустили ошибку. Ламотт подписывала письма «Мария Антуанетта Французская». Но монархи никогда не используют фамилию, фамилии только для обычных людей.