Одержимые наследники. Северная бабочка

–Боюсь спросить, что ты с ней сделал, если не можешь добиться правды от нее. Да, Микаэл, удовлетворяя твое любопытство, она была чиста… Небольшое кровотечение, отечность и боль в течение пары дней- нормальное сопутствующее явление после дефлорации, особенно, грубой… У нее все почти зажило. Я прописала ей подходящие контрацептивы, потому что знаю, презервативами ты явно не захочешь перебивать удовольствие, а дети едва ли входят в план того, что ты собрался с ней вытворять. Так что вперед. Можешь смело делать с ней все то, что привык делать с женщинами…

Он глубоко вздохнул, провел рукой по лицу.

–Знаешь, было бы спокойнее узнать, что она лжет и инсценирует невинность… Бред какой-то… Работа шлюхи… Кто бы мог подумать, что она девственница…

–Девственность- понятие растяжимое, Микаэл. Она формально могла беречь девственную плеву, давая себя трахать в другие отверстия направо и налево. Тебе ли не знать…– голос Асмахан был теперь каким-то истерически надрывным. Словно она специально бросала на нее обвинения, чтобы вывести его из себя. И у нее получилось, судя по тому, как зажал Микаэл свои зубы.

–Это никак нельзя проверить?– его глухой, какой-то пораженчески-растерянный голос разрывал тишину стерильного белого кабинета доктора. А еще разрывал ее сердце…

Она смеется истерически, надрывно…

–Нет, извини, это проверить нельзя… Верь своей интуиции… И почему тебя только это так волнует? Тебе было плевать, какой была я… Что до тебя я была чиста и невинна… Что до и после… Что не было у меня никого и не будет больше, Мика, потому что после тебя не смогу ни с кем… Ты перебил мой вкус… -опять плачет, зарывшись наманикюренными руками в пышные волосы.

Он молча встает и направляется к двери. Действительно, она была девственницей… Только ему плевать на это… И тогда было, и сейчас… А с Оксаной… С Оксаной предстоит серьезный разговор… И он очень рассчитывал, что этот разговор поможет, наконец, перейти на новую ступень в их общении…

Глава 15

-Присаживайся, Оксана,– говорит властным, повелительным тоном, от чего по ее спине пробегают мурашки.

Она молча выполняет его команду, положив руки на коленях. Почему-то ее смиренная, школьная поза смешат его. По холодному лицу проскакивает едва уловимая улыбка. А еще тело простреливает возбуждение. Он хочет вот такой ее покорности… Хочет видеть ее такой… Готовой на все… Беспомощной… Податливой…

–Итак, Оксана. Послушай то, что я хочу тебе сказать и предложить. Внимательно послушай…-он вытащил перед ней какие-то бумаги. Разложил на столе.

–Это распечатки с твоих счетов в банке. Данные по твоим доходам. Данные по расходам. Я знаю, сколько ты получаешь в месяц. Знаю, сколько тратишь на себя, сколько переводишь в Россию, сколько откладываешь «под подушку». Субстантив меня не интересует. Это твое личное дело, как и работа, которой ты решила заняться вместо того, чтобы пойти работать бухгалтером-экономистом по специальности, краснодипломница Оксана Орлова. Так вот, я предлагаю тебе в десять раз больше твоего ежемесячного дохода. Плюс все содержание. Одежда, все эти ваши бабские прихоти, все на себя беру я…

– И за что такая щедрость? Трахать меня будешь? Любовницей сделаешь? Шлюхой своей? -спрашивает она порывисто-презрительно…

Он смотрит строго и раздраженно.

–Не перебивай меня, когда я говорю. Заруби это себе на красивом носу… Никогда больше так не делай… Так вот… Ты получишь все то, о чем я только что сказал. За то, что будешь все это время со мной. Естественно, на этот период никаких танцев и выступлений…

–Что значит буду с тобой?

–Это значит, ты будешь моей женой.

–Женой?-переспросила она в шоке…

Он засмеялся, звонко, заливисто, потешаясь над ней.

–В исламе есть такое понятие, «временный брак». Мы называем его «никях мутъа»– брак для удовольствия… Идея в том, что ты становишься моей законной женой, но на определенный срок, это может быть от нескольких часов до 99 дней. Мы заключаем с тобой договор. Оговариваем содержание вместо махра (платы за невесту, калым) и вознаграждение при расторжении брака. Его ты тоже получишь, когда все закончится…

–Зачем это мне? Ты такой религиозный, оказывается. Насильник Микаэл Увейдат?– спрашивает с вызовом, агрессивно.

Он раздраженно выдыхает, словно принимая ее взбрыкивания как неизбежную данность.