Одержимые. Женщины, ведьмы и демоны в царской России

Феминизация жертв одержимости в официально подтвержденных чудесах продолжалась быстрыми темпами, так что к середине XIX века одержимыми оказываются исключительно женщины. В то же время в рассказах о чудесах появляется медицинский диагноз «истерия» в качестве альтернативного дескриптора для помрачения сознания и потери контроля над собственным телом среди женщин. Например, из 51 чуда, приписываемого заступничеству святителя Тихона, бывшего епископа Воронежского и Елецкого, как до его канонизации, так и во время обретения его мощей в 1861 году, почти 18 процентов связаны с одержимостью бесами, причем исключительно женщин, в числе которых пять крестьянок, две мещанки, торговка и капитанская дочь. Две оставшиеся женщины – дочь купца Александра Яковлева Елисеева и знатная дама Ольга Петровна Дендебери – описаны как страдающие «истерией»[166]. Раньше их бы тоже считали одержимыми бесами. Медикализация понятия женской одержимости и убеждение в истеричности женщин со стороны медицинских специалистов начала давать эффект.

К концу XIX века одержимость сохраняла исключительно женскую основу и составляла значительный процент подтвержденных чудес, приписываемых Феодосию Черниговскому. Бывший архиепископом Черниговским в конце XVII века, Феодосий был канонизирован в сентябре 1896 года[167], после того как 5 июля 1895 года выяснилось, что «тело святителя Феодосия благодатию Божиею сохранилось нетленным»[168]. В качестве предварительного условия для канонизации святого Святейший синод учредил комиссию для сбора свидетельств от людей, переживших чудесные исцеления в результате заступничества Феодосия перед Богом или имевших исцеленных родственников[169]. Одержимость бесами заняла почетное место в списке недугов. Как пояснял епископ Антоний Черниговский, «приходилось исследовать случаи изгнания бесов из бесноватых, исцеления от немоты, от глухоты, от слепоты, от неизлечимых разных болезней внешних, когда врачи оказывались совершенно бессильными»[170]. Более четверти (27%) рассказов о чудесах, опубликованных в «Черниговских епархиальных известиях» в ознаменование канонизации Феодосия, связаны с одержимостью бесами, и все исцеленные от одержимости – женщины (среди которых 70% – крестьянки)[171]. Как и в случае чудес, приписываемых святителю Тихону, мужчины в качестве жертв одержимости бесами полностью исчезли из официальных церковных сообщений.

После празднования канонизации Феодосия Черниговского в 1896 году в официальных сообщениях о чудесах произошел еще один важный сдвиг. В сообщениях о четырех канонизациях между 1903 годом и началом Первой мировой войны кликуши практически не фигурируют в числе исцеленных, хотя их продолжают упоминать в общих описаниях паломников, посещающих могилы святых. Официальные рассказы о чудесах показывают, что Русская православная церковь все больше полагалась на медицину для научного объяснения исцелений с целью подтвердить чудесную природу тех исцелений, для которых таких объяснений не существовало. Нежелание медицины рассматривать одержимость бесами как болезнь, имеющую сверхъестественные причины, оказало сильное влияние на церковь.

Научный рационализм и чудеса

Уже в 1894 году, за два года до канонизации Феодосия Черниговского, в журнале Святейшего синода появилась трехчастная статья, предназначенная специально для приходских священников, которая во имя науки нападала на веру русских крестьян в колдовство и тесно с ним связанный феномен кликушества. Приводя примеры сообщений светской прессы о расправах крестьян над ведьмами и колдунами в 1870‐х и 1880‐х годах, анонимный священнослужитель особенно осуждал суеверия крестьянок: «Вечная труженица, еще менее просвещенная, чем мужчина-крестьянин, – она жестоко и часто платится за свое суеверие. Или она сама является колдуньей, – и за это часто нередко отвечает своею жизнию, – или страдает от колдунов… Женщины, вследствие чар колдунов, делаются весьма часто кликушами»[172]. Как отмечал автор, кликуш было слишком много, «чтобы на них не обратить внимания»[173]. Вторя мнению образованных наблюдателей за крестьянством, он утверждал, что просвещение масс необходимо для искоренения проблемы. Чтобы убедить приходское духовенство взять на себя ответственность за борьбу с кликушеством, автор дает кликушеству научное объяснение. Интересно, что он ссылается не на церковные запреты суеверий, включая Духовный регламент 1721 года, который продолжал действовать на рубеже XIX–ХХ веков. Напротив, он отмечает важность гипноза для демонстрации того, что