Одержимые Зоной

В тот день мы обшаривали подвалы ржавого ремзавода. Взяли неплохой хабар, собирались уже возвращаться, и тут Кайман резко сорвался в лагерь к приятелям, а я за каким — то хреном решил пройти глубже. В одном коридоре сдвинулась «жарка» и стало можно пролезть туда, где раньше было перекрыто, ну я и сунулся. Там они и лежали. Мужчина и женщина. Лучше я опущу подробности, но, в общем, умерли они мгновенно. На шее женщины был медальон. Я открыл медальон, увидел фотографию, и на меня словно рухнул потолок.

Понимаете, я не искал настоящих родителей. А как искать? Спрашивать, не пропал ли у вас в шестом году двухлетний малыш в аномальном катаклизме?

Я не искал, но хотел их найти, конечно. Может быть, Зона ответила моим желаниям. Я сразу узнал игрушку на фотографии. И понял, почему я так любил этого дурацкого жирафа. То была моя единственная память о родных. Я смотрел на медальон, на тела двоих людей, и чувствовал, что это они. Чувства не рациональны, они либо есть, либо их нет. Я знал, что обнаружил своих родителей. Как печально… А я — то мечтал, что они живы, что все это время они где — то живут, и, может быть, у меня есть сестры и братья, и когда — нибудь мы случайно встретимся…

Кроме медальона, я нашел в их одежде патроны с записками. Теперь я знал имена — Татьяна и Сергей Пономаренко. Еще я взял у них по пряди волос и похоронил тела под обвалом. Чтобы теперь, когда «жарка» открыла проход, до них не добрались ни мутанты, ни чужие люди.

Я бросился за Периметр. Плохо, что моих настоящих родителей нет в живых, как нет и приемных — но я хотя бы узнаю точно, кто я такой!

На следующий день я уже был в Киеве. Я сразу отдал материалы на экспертизу ДНК и отправился выяснять в архивах насчет родственников. Та еще задачка иметь дело с бюрократами, между прочим.

Я бы лучше с кровососом врукопашную дрался. В общем, я получил выборку по нескольким подходящим мне семьям Пономаренко. Но среди их детей не нашлось пропавшего мальчика, которым мог бы оказаться я. Чуда не произошло. Я полез в сеть, в сталкерские архивы, и там обнаружил данные о погибших. Татьяна Пономаренко оказалась легендарной Бюрершей, надо же! Я и прежде знал, что Бюрерша погибла во время выброса двенадцатого года. А теперь мне было известно, где и как именно это произошло. Во время того же выброса исчез двухлетний сын Бюрерши и Пономаря. Головоломка складывалась — но тотчас разваливалась на куски. Я тупо смотрел на строчку: «Сын, Матвей Пономаренко, 2010 г.р., пропал без вести во время выброса 2012 года».

Матвей? Мафей… Тимофей. Неужели это все — таки я?

Но я родился в две тысячи четвертом году. За два года до выброса, да. Но до первого аномального выброса, а не до второго.

А если совсем точно, меня нашли в Зоне в шестом году, и было мне на вид около двух лет. В двенадцатом году двухлетний малыш пропал во время выброса. В шестом году во время выброса его нашли. Бред? Или так оно и было в реальности?

Когда я забрал результаты генетического анализа и увидел девяносто шесть процентов совпадения, я понял, что надо выбирать между двумя невероятностями. Либо моя ДНК случайно совпадает с ДНК посторонних людей, погибших сталкеров Пономаренко, либо я их сын, которого выброс… аномальное поле Зоны, артефакт, черт, дьявол, неважно кто!.. забросил в прошлое.

Я выбрал второй вариант. Как-то он достовернее.

В справке о Татьяне и Сергее Пономаренко кроме сына Матвея значилась дочь Алина, проживающая в Киеве. Я отправился по адресу и нашел закрытую квартиру. Соседи рассказали, что до недавнего времени здесь жили бабушка с внучкой. Но бабушка две-три недели назад умерла, а внучка уехала в неизвестном направлении. Я хотел оставить соседям письмо для Алины и копию собранных документов, но передумал. Разве нормальный человек, живущий нормальной жизнью, поверит моему рассказу?

Несколько дней я бродил по Киеву, не зная, куда себя деть. Зашел среди прочего в институт к одному знакомому, Вите Завальскому. Кайман его должен помнить, Витя два года работал по контракту на Янтаре. Я тогда для него монстров фотографировал, интересное было занятие. Поговорили обо всем, и я выложил Вите свою историю. Да, если честно, я только о ней и думал! Трудно уложить в голове, что с позиций здравого смысла тебя так или иначе не существует.

Завальский мне пересказал последние теории насчет пространственных пузырей в Зоне. Тех самых участков пространства, куда провалились Лиманск, Буряковка и другие места. Якобы они отделены от внешнего мира зазором не в пространстве, а во времени. Достаточно сдвига на долю секунды — и вот кусок мира проваливается в карман. Сначала туда вообще не попасть и оттуда не выйти, затем образуются несимметричные проходы, одни ведут внутрь пузыря, другие наружу. В конце концов разница во времени исчезает, и затерянные места возвращаются в обычный мир.

Время, парадоксы времени… Если во время аномального катаклизма меня отбросило назад во времени, то не потому ли я оказался в затерянной деревне, что пузыри имеют временную природу?