Одержимый сводный брат (СИ)

— И я, до завтра, — заканчивает парень разговор и сразу направляется ко мне, улыбаясь, а я думаю только о том, на что был ответ «И я», как тут… — Прости, сестра звонила, всё никак не может выбраться к нам в гости.

— О…

Я даже не понимаю, что говорю это вслух, но облегчение испытываю колоссальное. Честное слово, в роли девушки на стороне — это последнее, кем я хотела бы быть.

— У тебя есть сестра, — не вопрос, а просто себе напоминание, что он уже сегодня о ней говорил.

— Ага, старшая, — Дима опять садится рядом со мной, на сей раз мы сидим в темноте. — Прости, заговорился с отцом, а когда вернулся, ты спала. А разбудить тебя рука совсем не поднялась. Тем более, это слишком прекрасное зрелище.

Ну вот опять я красная как рак всего из-за нескольких слов, не говоря уже о том, что ещё и не могу влиять на широту своей легкомысленной улыбки.

Пока…

Да сколько же можно забывать.

— Мне пора домой, — я даже знать не хочу, который сейчас час.

Ночь за окном, это и дураку понятно, а большего знать и не надо.

Дима на этот раз со мной согласен.

— Пора, не хочу, чтобы у тебя были проблемы.

Он тут же снимает с блокировки экран телефона и заходит в приложение, чтобы заказать такси. Адрес повторно не спрашивает, а мне приятно, что он его так хорошо запомнил. А когда дело сделано, вновь смотрит на меня.

— Ты уверена, что ничего серьёзного не случится?

Нет, не уверена, но лелею надежду.

— Ну не убьют же меня, — пытаюсь пошутить, но по глазам парня вижу, что чертовски неудачно.

Я хочу добавить, что Эдуард в жизни на меня голос не поднимал, но мне не удаётся успеть утешить парня. Раздаётся звук оповещения — приехало такси.

Я больше не тяну, тут же встаю, и Дима поднимается вместе со мной, провожает до ворот и садит в машину, сказав на прощание, что будет ждать от меня смс и не уснёт, если не напишу. А если не буду отвечать больше суток, то приедет сам лично ко мне, чтобы проверить, всё ли у меня хорошо. Слова звучат, как небольшая угроза, но вызывают на моих губах лишь умилённую улыбку, которую пытаюсь удержать, чтобы настрой так быстро не омрачился приближающейся реальностью. Я по-прежнему не хочу ничего выдумывать, даже когда улавливаю взглядом пропускной пункт. На сей раз, нас останавливают, но стоит охраннику увидеть меня, как шлагбаум поднимается вверх. И только когда мы подъезжаем к воротам, я внезапно понимаю, что все мои электронные карточки остались похоронены в разряженном телефоне, а наличных денег нет. Неловко будет, однако ничего не остаётся, как попросить водителя посигналить, чтобы кто-нибудь вышел сюда и оплатил, но на это мне отвечают, что уже всё сделано.

Дима.

Я держусь за мысли о нём, как за якорь, чтобы не утонуть в этом кошмаре, что меня ждёт. А он точно ждёт, это я понимаю, стоит выйти из машины, а меня уже встречают невероятно отчаянные глаза Алексея.

— Слава богу, вы вернулись, — выдаёт мужчина.

Вот, когда вся прочная земля под ногами начинает пошатываться. Недолгим был мой хороший настрой, но я стараюсь держаться стойко. Без лишних слов направляюсь вперёд, желая оставить все силы на оправдание перед тем, кому мне так и так придётся их предоставить, но тут меня ждёт неожиданный сюрприз.

За ворота то меня пропускают, а вот дальше.

— Простите, велено вас задержать, — говорит нерешительно Алексей.

Голос у него сиплый, взволнованный, словно сегодня был невероятно тяжёлый день. За его спиной ещё пара ребят из охраны, которые стоят и взирают на меня, как на восставшую из мертвых.

— Не поняла, — искренне удивляюсь я, глядя то на Алексея, то на тех, что за его спиной.

Но никакого ответа не получаю, кроме одного:

— Простите.

Да что за бред, не будут же они меня силой…

Будут, я даже шага не успеваю сделать, а передо мной уже живая стена.

Алексей пытается быть вежливым, хотя это смехотворно в его то положении.

— Я могу вас проводить в комнатку…

Я не даю ему договорить. Серьезно, хватит с меня командиров.

— Кем велено? — требую зло я, что даже Алексей немного удивляется.

Ему точно ещё не приходилось слышать угрозу в моём голосе. Возможно потому что до этого меня никогда не пробовали не пустить в дом?

Алексей тушуется, словно не совсем уверен, может ли мне это говорить, но под моим взглядом сдаётся.

— Егором Эдуардовичем.

Проклятье, честно, лучше бы взбесился Кайманов старший. Я обречённо прикрываю глаза, осознавая, что катастрофы теперь точно не избежать.

— Он здесь?

— Подъезжает уже.

Ещё хуже.

Ну же, думай, Лина, думай. Мне ещё не хватало, чтобы вся охрана стала свидетелем наших отношений. Пока ум не цепляется за главную деталь.

— Мой отчим в курсе, что Егор запретил меня впускать?

Вот оно — взгляд мужчины говорит сам за себя. Осечка. Пробел. Не состыковка.

И хоть мне немного жаль видеть на выражение лица мужчины некоторого рода мучение, что он в чём-то ошибся, не могу не воспользоваться этим.

— Советую позвонить ему и спросить, можете вы меня задержать или нет, — бросаю смело.