Одержизнь

– Итак. Сорси Морье – работница крематория, Жак Фортен – преподаватель истории, знаток двух иностранных языков…

– Я только по написанию, – поправляет офицера полиции очкастый библиотекарь, но натыкается на его взгляд и испуганно умолкает.

– Можно сперва я договорю? Можно? Спасибо. Далее. Гайтан Йосеф, мастер по работе с металлом. Акеми Дарэ Ка… думаю, все в курсе, кто такая.

После этих слов Акеми поникает головой, глядит в пол перед собой.

– Пожалуй, все, кроме мадемуазель Дарэ Ка, тут знают о странной болезни, которая внезапно настигла более сотни детей города. Я опущу мистику и откровенную хрень, но вам четверым придётся сопровождать семилетнего ребёнка, который знает, где искать лекарство от этой напасти. Выбрали вас не случайно. Путь предстоит дальний, это вам не в соседний сектор за пойлом сбегать. Месье Фортен, вы идёте переводчиком и знатоком географии прежнего мира. Предстоит по старым железнодорожным путям от Азиля добраться до Кале, далее через тоннель под Ла-Маншем – до Англии. Месье Йосеф, вы умеете владеть оружием, которое на пару с отцом изготавливаете, – будете обеспечивать безопасность путешествия. Мадемуазель Морье, не кривите рожу. Вам выпала редкая честь всех в путешествии кормить и быть девочке нянькой.

– За-е-бись, – по слогам произносит Сорси и едва успевает увернуться от брошенной в неё толстой папкой с бумагами.

Папка глухо хлопается об пол, и её содержимое разлетается по кабинету.

– Ещё одно слово – швырну что потяжелее в голову, – комментирует Канселье. – Листы собирай, в папку клади и мне возвращай. Вперёд. И ещё: курить в дороге я тебе запрещаю.

– Догонишь и проверишь? – бурчит Сорси, но листы в папку подбирает.

– Осталась Дарэ Ка, – игнорирует вопрос Канселье, вздыхает, держит паузу, барабанит пальцами по столу. – Зачем ты в этой компании – понятия не имею. Но за тебя ходатайствовали не последние люди в городе, потому тебя и выпустили. Можешь сбежать по дороге и не возвращаться, Азиль даёт тебе шанс.

Жиль тихо вскипает, но сидит молча, незаметно поглаживая ладонь Акеми.

– К сожалению, сегодня не смог подойти человек, который будет за всех вас отвечать перед городом. Поведёт вас Ксавье Ланглу, священник.

– Хоть кто-то адекватный, – радостно комментирует Сорси. – А что такая толпа с какой-то малявкой?

– Я рад, мадемуазель Морье, что вы хоть кого-то одобрили! – язвительно отвечает Канселье. – Девочка – дочь Бастиана Каро. Всё понятно?

– Ох ты ж… – Сорси осекается, боязливо косясь на письменный прибор на столе начальника полиции. – Во что же бедная малявка опять вляпалась? Одни беды с ней.

– Итак. Ваша задача – доставить ребёнка в Англию и вернуть обратно целой и невредимой. Город даст вам в дорогу всё необходимое. Путь займёт около недели туда и столько же обратно. Сколько времени вы проведете в Англии – понятия не имею. Добираться будете на двух дрезинах, их подготовят примерно через неделю. Тогда и выдвигаетесь. Вопросы?

– Месье Канселье, – запинаясь, обращается к нему Жак Фортен. – Простите… а если нет никого в Англии? Мы же не знаем точно, что мы там найдём.

– Вернётесь обратно, что непонятного.

– Есть, – басит Гайтан Йосеф. – Отец уверен, что есть. И девчонка не ошиблась. И газеты писали про сигнал на чужом языке.

Канселье дожидается тишины и спрашивает:

– Есть желающие сказать: «Я не пойду»?

– А что – есть выбор, что ли? – фыркает Сорси. И тут же добавляет: – Я-то пойду, потому что мне жалко оставлять малявку с этими.

Начальник полиции усмехается, кивает:

– Собираемся через неделю в десять часов утра у здания бывшего вокзала в Восьмом секторе. Все свободны.

Присутствующие встают с мест, выходят. Канселье отворачивается к шкафу позади стола, убирает в него папку с бумагами, которую швырял в Сорси. Жиль придерживает Акеми за локоть, шепчет:

– Мы не уходим.

Безразличие на лице офицера сменяется удивлением, когда он оборачивается и видит, что в кабинете он всё ещё не один.

– Вас надо лично просить покинуть управление полиции, месье Бойер? Дел с утра и без вас полно, не задерживайте!

– Несколько вопросов, куратор. – Мальчишка садится на стул напротив Канселье. – Это важно.

– Валяй, – бурчит начальник полиции.

– Почему вы не сказали, что я тоже иду?

– Потому что ты идёшь на хрен. Точнее, никуда не идёшь, – начинает злиться Канселье. – Всё?

– Нет, не всё. Я иду. С Амелией и Акеми. Как гарантия безопасности обеих. Так что считайте запас еды ещё и на меня. – Тон мальчишки жёсткий, не терпящий возражений. – Не посчитаете – ничего, наворую чего-нибудь за эти дни и…

– Как же ты меня замотал, юный засранец, – почти стонет Канселье. – И не меня одного точно. Может, тебя арестовать суток на десять? Посидишь в тишине, подумаешь.

– Я в Совете сказал и вам повторю. Хотите из меня градоуправленца сделать – придётся разрешить сопровождать Амелию.

– Мудак ты, мальчик.

– Папкой с бумагами в себя кинуть не забудьте, – чеканит Жиль. – И последний вопрос: кто просил за Акеми?

Мальчишка чувствует, как затаивается за его плечом девушка, дышит тихо и часто. Почему она так боится услышать ответ?