Одежда — церемониальная

Я делал все, что умел и мог, и дело дошло до какого-то этапа, на котором что-то было подписано. Позже я узнал, что человек этот остался недоволен и высказывался по моему адресу. У меня не было причин притворяться довольным, я послал короткое сообщение и сделал запись в блокноте, чтобы подробнее рассмотреть случай в годовом отчете о работе посольства.

И на этот раз все шло не так, как надо.

Сообщение о прибытии нашей делегации пришло несколько внезапно, а государственный секретарь, который должен был дать ход делу, все не мог меня принять. Разумеется, это было облечено в соответствующую форму, как того требует хорошее воспитание. Мне говорили: «Господин государственный секретарь будет счастлив вас принять, но именно в ближайшие дни состоится поездка министра за границу, и он занят ее подготовкой; кроме того, вам, вероятно, известно из газет, что он является членом межведомственной комиссии, которая рассматривает весьма важный законопроект».

Все это было совершенно верно.

Но верно было и то, что от государственного секретаря зависело, начнет работу смешанная комиссия или нет, и следовательно, я должен был во чтобы то ни стало найти его и поговорить с ним. Я знал, что господин министр является президентом одного из футбольных клубов и что сегодня вечером команда этого клуба должна играть очередной, причем решающий, матч весеннего первенства. А известно, что где министр, там и государственный секретарь. Он тоже утверждал, что футбол для него — любимый вид отдыха, горячился и болел вместе со своим шефом; я до сих пор не знаю, искренне или не очень. Впрочем, это мне было все равно. Главное — встретиться с нужным человеком. И я потащился на стадион.

Было холодно и ветрено.

Я вошел в ложу дипломатов.

Министры сидят на один ряд ниже.

В ложе я застал еще одного посла. Я знал, что он далеко не поклонник спорта, пьет только пиво и вечно жалуется на ишиас. А стадион открыт всем морским ветрам, особенно северным. Мы поздоровались, и каждый произнес неизбежное: «Как поживаете, шер ами, давно не виделись!» Это была одна из обязательных формул повседневного общения, потому что только накануне мы виделись на коктейле, который давал представитель Всемирной Организации Здравоохранения. Дальше всплыл столь же неизбежный вопрос — что слышно нового, на который мой коллега ответил очень небрежно и без всякого интереса: «О, мой дорогой, абсолютно ничего! С нетерпением жду отпуска!»

Отпуска мы ждали все, но ровно через пять минут я узнал от его жены, что кроме отпуска они ждут еще и делегацию, которая должна работать с тем самым господином государственным секретарем, что должен принять и нашу делегацию.

Нам обоим было ясно, для чего мы явились на стадион. Однако с его делегацией все было уже улажено, а о нашей нужно было еще похлопотать.

Разумеется, господин государственный секретарь заметил нас, мило и дружелюбно поздоровался, но особого восторга не проявил. Сейчас его тревожил главным образом исход игры, потому что он очень хотел, чтобы команда клуба, президентом которого был господин министр, выиграла первенство страны. А игра шла совсем не гладко. Сегодня их ребята играли просто слабо.

Моего коллегу не волновали бессмысленные пасы, которые каждый раз попадали не туда, куда следует. Он нагнулся к государственному секретарю, и я услышал:

— Превосходный хет-трик! Нападение у вас безупречное! Где вы нашли такого левого нападающего?

Государственный секретарь в изумлении обернулся. Он никак не ожидал от моего коллеги такой компетентности в области футбола. По крайней мере, в теории, потому что сказанное было далеко от истины, а изумительного левого нападающего играл самый старый игрок команды, которого давно пора было убрать, но в клубе никак не могли решить, кем из молодых заменить его. Кроме того, президент клуба любил его, потому что они родились в одном краю.

И все-таки до окончания тайма «наша» команда открыла счет 1 : 0. Я говорю «наша», потому что для меня было очень важно, чтобы команда победила и господин государственный секретарь пришел в хорошее настроение. В перерыве мы спустились в небольшой зал. Там было тепло, а за стойкой мы получили по чашке чая. Государственный секретарь подошел к нам, и мой коллега начал хвалить его команду в столь неумеренных выражениях, что господин секретарь начал улыбаться, как улыбается королева, которую осыпают комплиментами бриллиантовому ожерелью, облегающему ее морщинистую шею. «Много ли человеку надо, — сказал мне однажды Радичков, когда мы пили в предутренний час коньяк в «Астории», — просто нащупай, какая у него япония!» И напомнил анекдот о том типе, у которого все было нормально, от математических до политических анализов, но стоило упомянуть при нем слово «Япония», как он заявлял, что является наследником микадо по прямой линии, и никто не мог разубедить его, что он один в состоянии утрясти проблемы Дальнего Востока за самый короткий срок.

Но дело, по которому я явился на стадион, утряслось. Государственный секретарь обещал принять меня на следующий день — всего на пять минут.