Один

Все четыре капсулы, находившиеся внутри ОЦМ, работали. Красные и зеленые огоньки мигали, горели, сигнализируя о том, что все еще находятся в цикле, что внутри них кто-то есть, а также есть проблемы с электропитанием. Наверняка капсулы давно уже перешли на аварийные источники, и если бы мы не заявились сюда — спустя некоторое время (может, часы, а может и дни) капсулы бы открылись, выпустили бы находящихся внутри них людей и те…прожили бы совсем недолго, учитывая, что в модуле нет ни воды, ни еды, ни воздуха.

А нет, не выпустили бы. Я обратил внимание, что на всех 4 капсулах то желтым, то красным цветом горел диод. Это значило, что автоматическая, аварийная работа капсул блокирована. Иначе говоря, они не откроются ни при каких обстоятельствах. Рано или поздно капсулы бы отключились и люди в них попросту погибли бы, так и не придя в себя.

Гуманно? Я бы так не сказал. Какой сволочью надо быть, чтобы разграбить модуль и бросить здесь людей? Хоть бы аварийный сигнал включили. Я что-то очень сильно сомневаюсь, что здесь побывали «техники». Насколько я понял — те не брезговали «рабами».

— Давай на корабль за скафами, — сказал мне Крис, — а я пока проверю, в каком они состоянии. И скажи Норе, пусть цепляет ОЦМ.

Повторять дважды не пришлось. Я в работе капсул «ни бум-бум», да и медик из меня никудышный, в отличие от Криса. Поэтому я сделал то, что он мне сказал. Другой пользы от меня в текущей ситуации не будет.

Сюда мы прилетели на «двух кораблях», если можно так сказать. Вообще летели на одном ‒ корабле Криса. Мой звездолет был зафиксирован лапой его корабля.

План был таков: если мы найдем несколько модулей, то сможем все их забрать. Ну, или если найдем модуль с «замороженными» людьми, внутри которого не будет воздуха, то подключим один из наших кораблей, закачаем воздух в модуль из танков корабля, что Нора и сделала.

Мне же предстояло вернуться в свой корабль и подвести его к ОЦМ, остановить поблизости, пока Нора будет выполнять все вышесказанное.

На все про все у меня ушло не более двадцати минут. Затем я вновь появился внутри ОЦМ, притащив с собой здоровенный ящик с 4-мя комплектами скафандров. Пока меня не было, Крис успел включить генератор гравитации (энергию он черпал от подключенного к модулю корабля).

— Все, начинаем, — проверив давление в модуле, заявил Крис, и шагнул к первой из капсул.

Пара минут, и мы достали оттуда человека, аккуратно уложили его на ближайшую койку и Крис начал приводить его в чувство.

На это потребовалось еще несколько минут.

— Кто вы? Где я? — распахнув глаза, выдохнул спасенный.

— Успокойтесь, все в порядке, — мягким голосом заявил ему Крис, — мы на станции в системе Алькари. Вы проснулись после перехода. Дышите глубже. Все прошло хорошо, не переживайте.

— Алькари? Станция? — занервничал спасенный.

— Вы помните свое имя? — спросил Крис.

— Э…Сэл. Сэл Джонсон.

— Отлично, Сэл, — кивнул Крис, — когда вы родились?

— 5 июля восемьдесят второго года, — отчеканил Сэл.

— Как звали вашу мать?

— Синтия…да, Синтия! — неуверенно ответил Сэл.

— Хорошо. Как зовут вашего отца, брата?

— Отца — Билл. А брата…а брата у меня нет, только сестра…

— Отлично. Не переживайте. Это не тест, я просто помогаю вам прийти в себя… Скажите, вас взяли в экспедицию в качестве кого?

— Геолог. Я…я должен был работать на буровой установке.

— Хорошо. Раз должны — значит, будете…

Крис грузил Сэла еще минут двадцать всякими вопросами, которые, как я понял, были призваны помочь проснувшемуся человеку вспомнить, кто он и что он. Однако проскакивали и странные вопросы, начиная от: «сколько пальцев на руке», и заканчивая: «чем отличается вентилятор от носка». Похоже, для экспедиции был разработан какой-то специальный тест, который позволял определить психическое состояние разбуженного.

Пока что Сэл отвечал довольно-таки адекватно. Хорошо…а то я как-то успел позабыть о том, что можно напороться на психов, которые съехали с катушек после пробуждения. Или байки это?

— Отлично, Сэл. Пока что можете немного отдохнуть, а затем вам стоит надеть скафандр. Окей?

— Да, сэр.

— Тогда приходите в себя, а мне нужно заняться вашими коллегами.

— Хорошо, сэр.

Все бы были такие покладистые! Впрочем, на всякий случай у меня с собой и ЭППО, и игломет, и даже огнемет.

Игломет, правда, не мой, а Криса.

Я словно бы в воду глядел или, проще говоря, накаркал — второй пробужденный едва только открыл глаза, принялся орать во все горло. Только когда Крис вкатил ему успокоительное, тот несколько затих. Понадобилось целых полчаса, чтобы привести бедолагу в чувство, опросить его.

С третьим было одновременно и легко, и сложно — ни хрена о себе не помнил и не знал, но хотя бы не истерил. Помимо потери памяти все с ним было в порядке. Точнее, с ней — в третьей капсуле была женщина.

С четвертым и последним спасенным все прошло гладко, как и с Сэлом.

Мы дали всем четверым время, чтобы прийти в себя, перекусить привезенными нами сухпайками и выпить кофе из термоса. И лишь затем мы ввели их в курс событий, пояснив, что планируем делать дальше.