Один

— Ладно, дружище, — попытался обнять Одиса Факей, — не расстраивайся. Главное, что мы теперь знаем, что она жива и что она здесь. Остаётся только поймать её. Ну а пока нам нужно найти ночлег и отдохнуть.

— Нет, мы должны встретить её сегодня.

Одис хотел вырваться из объятий друга и пойти дальше, но Факей остановил его.

— Постой, Оди. Я всё понимаю. Но нам правда нужно отдохнуть, мы не ели, мы целый день носимся по этому городу. Ты устал, я вижу. И я устал. Ты не сможешь её сейчас найти. Она наверняка уже в каком-то из домов. Давай не торопиться. Я прошу тебя.

Одис недоверчиво посмотрел на Факея. Но в итоге согласился, и друзья пошли по улицам Первограда в поисках места, где они могли бы отдохнуть. Скоро они нашли дом, где сдавались комнаты. И хотя там не было ничего сверхудобного или прекрасного, даже наоборот, комната была ужасна. Голые полы, запах плесени, сырость и несколько стопок соломы вместо постелей. Но Одис и Факей так устали, что никакие неприятности не могли помешать их сну. Факей отключился мгновенно, Одис чуть позже. Он ещё думал о Люре, когда раздался храп. Одис прокручивал в своей голове то, что сегодня видел, свою встречу с ней на рынке. «Всё такая же… Такая же… Красивая», — думал он.

Утром, ближе к обеду Одис встал. Он умылся в колодце во дворе и перекусил в столовой. Факей ещё спал. Одис не стал его будить, а отправился в одиночку на поиски. Он подошёл к той лавке, где вчера видел Люру. Одис провёл рукой по полкам с фруктами и овощами, вдохнул воздух и подумал: «Должно быть, она вчера также стояла здесь, дышала этим воздухом, прикасалась к этим самым плодам, стояла на этом же месте».

— Брать будешь? — недовольно спросил торговец (Одис показался ему вором, который ждал подходящего момента).

— Я? Нет, не буду, — спокойно отвечал Одис, выпадая из размышлений.

— Не будешь? Тогда, что ты здесь делаешь? — взбесился торговец, чьи подозрения, в его понимании, начали оправдываться.

— Я просто осматриваюсь, — как будто бы нарочно Одис не замечал гнева торговца.

— Ах, ты осматриваешься, значит… А я сейчас сюда позову белых (так называли белую стражу), если ты сейчас же не уберёшься отсюда.

Одис не стал испытывать торговца и отошёл. До самого вечера он был на рынке, ожидая встретить Люру. Но её не было. Разочарованный Одис пошёл домой. «Мун Кри, слава тебе и величие! Выслушай меня, молю. Ты отправил меня сюда, и я повиновался тебе. Ты обещал, что здесь я встречу её. Но я не встретил и не могу найти её. Мун Кри, умоляю тебя всем своим сердцем и всей душой покажи мне Люру, дай мне встретиться с ней. Мун Кри, умоляю помоги».

И в тот же миг, когда Одис проговорил у себя в голове последние слова, он увидел розовый плащ, плывущий сквозь серую толпу. Одис ринулся за ним. Уже было темно, только уличные фонари дарили тусклый свет. Но Одису удавалось не терять плащ из виду. Гонка шла несколько минут, пока тот, кто убегал, не остановился возле каких-то ворот и не постучал в них. Плащ уже собирался войти в распростёртые двери, как вдруг Одис крикнул:

— Люра!

Люра повернулась, пытаясь разглядеть в толпе того, кто звал её столь знакомым голосом. Одис смотрел ей прямо в глаза, когда и Люра посмотрела на него, их взгляды пересеклись, они оба всё поняли.

Одис не мог сдержать слёз, они бесконтрольно лились. Он побежал к Люре и упал к её ногам. Прохожие с удивлением смотрели на происходящее. Одис плакал, обнимал и целовал ступни своей возлюбленной. Люра стояла в полном оцепенении, её губы дрожали, лицо было красным, глаза мокрыми. Она ничего не могла сделать, поэтому просто смотрела и слушала.

— Люра, милая моя, прости меня. Прошу прости. Я так виноват перед тобой. Люра, любовь моя, молю тебя прости. Прости меня. Я был глупцом. Я не ведал того, что творил. Я был бездушным безумцем. Прости меня. Люра, прошу прости. Я причинил тебе столько боли… Прости меня. Я не хотел и не думал. Люра, прости… — умолял Одис, попутно продолжая целовать её ноги и склоняясь перед ней.

Одис сам не ожидал от себя такой реакции. И хоть то, что он сейчас делал, считалось унизительным, он был к этому безразличен. Вся его боль, всё его чувство вины, всё его раскаяние и сожаление были лавиной, которую остановить было нельзя. Люра стояла и плакала. Её боль тоже лилась сейчас. Её скорбь и память о прошлом тоже были источником слёз. Но Люра опустилась к Одису, схватила его за плечи и подняла.

— Оди, — начала она нежно, — ну что же ты? — голос Люры дрожал. — Я давно простила тебя. Я прощаю тебя снова. Я очень рада, что ты здесь. О, ты бы знал, как я ждала тебя. Оди, милый, я люблю тебя.

Люра заплакала вновь и сильно обняла Одиса за его большие плечи. «Люблю тебя», — разносилось эхом в голове Одиса. «Она всё ещё любит меня! Невероятно. Спасибо, боже! Спасибо».

Одис боялся смотреть Люре в глаза, он лишь благодарно обнимал её в ответ.

— Люра, я тебя тоже люблю. Всей своей душой. Всем своим сердцем.