Один

Так вот, впереди нас, метрах в пятнадцати, была дверь, и сейчас она была распахнута, из проема лился яркий белый свет, а в самом проеме стоял…стояло существо.

Назвать его человеком я не мог вообще никак. Скорее уж оно походило на здоровенную обезьяну вроде гориллы. Такое сходство пришло мне в голову потому, что существо стояло, опираясь на передние, мощные, явно сильные конечности, в которых с легкостью угадывались человеческие руки. Однако руки уже довольно сильно изменившиеся, усилившиеся.

Голова существа была низко наклонена, лицо (если оно было) глядело строго в пол. Однако я был уверен, что оно нас видит — вот его абсолютно лысый череп, как в свое время и у Филча, «раскрылся», явив нутро, пасть, украшенную несколькими рядами острых, мелких зубов.

Существо медленно, аккуратно, не спеша, переступило порог, ушло чуть в сторону, словно бы давая возможность полюбоваться им.

Не знаю насчет «полюбоваться», но я все же замер, рассматривая его. А все дело было в том, что никаких «задних» конечностей у монстра не было. Или, что правильнее, все же были, однако было их слишком уж много. Пять? Может, шесть? И представляли эти «конечности» огромные страшные лапы, как у насекомого.

Мы с Норой, не сговариваясь, тут же открыли огонь.

Удивительно, но тварь умудрилась извернуться, уйти от первых выстрелов.

Но вот дальше ее везение кончилось — несколько точных попаданий заставили ее завизжать, опрокинуться на пол, начать кататься. При этом ее «задние» лапы с такой силой били в стены, потолок, решетчатый пол, что даже отсюда я увидел вмятины.

Вместо очередного выстрела моя винтовка просто щелкнула, сигнализируя, что зарядов больше нет.

Я моментально сменил магазин, установил новые аккумуляторы. Однако не стал вновь открывать стрельбу.

Во-первых, хоть тварь и была жива, было видно, что это ненадолго. Она так и стояла, не пытаясь приблизиться, в позе гориллы, опершись на передние лапы. Я без труда смог разглядеть в ней несколько сквозных ранений, чьи края были обожжены. Ей конец. Как она, правда, все еще стоит — загадка.

И во-вторых — я бы с удовольствием открыл огонь, однако частая стрельба привела к тому, что система охлаждения на моей винтовке уже не могла справиться с нагрузкой. Оружие в прямом смысле дымило, и я понимал, что если не дать ему остыть — один-два выстрела, и я останусь без своей верной ЭППО — она попросту расплавится, и если не целиком, то ствол точно.

Стрелять не пришлось — тварь, уже явно обессиленная, израненная, все же попыталась сделать шаг в нашу сторону. Однако получилось у нее это крайне неуклюже, неловко. Никакой грации, как ранее, уже не наблюдалось и в помине.

Тварь оступилась, распласталась на полу. А Нора, в отличие от меня явно в смерть твари не верившая, и совершенно наплевательски относившаяся к своему оружию, пустила в монстра несколько залпов.

Вот и все, теперь тварь точно мертва.

— Она что, в реакторе жила? — спросила Нора, перезаряжая оружие.

— Где? — не понял я.

— Там реактор, — она указала в сторону двери, откуда заявилась тварь, — и этот монстр пришел оттуда…

— И черт с ним, — тяжело вздохнул я, — главное — если ты права, наконец-то включим станцию…

Глава 21. Не по плану

Нам повезло. Реактор, как оказалось, и не был заглушен. Более того, то, что мы обнаружили на станции, и реактором то назвать в привычном понимании было сложно.

Даже я, в общем-то, неплохо разбиравшийся в технической номенклатуре экспедиции, оказался просто ошарашен находкой.

Дело в том, что станция, на которой мы пребывали, не работала на системах, которые использовала экспедиция. Никакого элемента Брауна, никаких солнечных панелей. Здесь все было намного серьезнее.

Самый настоящий термоядерный реактор. Тот самый, что совсем недавно испытывал Китай, та самая установка, прародительницей которого был проект «Токамак», на этой станции вполне успешно функционировала.

У меня волосы встали дыбом, когда я осознал, что эта установка ведь когда-то уже испытывалась дома, на Земле. И что самое поразительное — в тайне. Об этом не узнали. Вообще никто. Впрочем, то, что это событие не освещалось в новостях, еще не значит, что о нем не знало правительство. Хотя…

Как бы то ни было, но сейчас в соседнем огромном зале стояла и работала огромная установка, или же, выражаясь правильно, тороидальная камера с магнитными катушками.

И это было поразительно, ведь по большому счету этой установки вполне должно хватить для обеспечения энергией не только небольшой станции (ну ладно, пусть даже большой, гигантской), но и целого мегаполиса на Земле. Любого, с миллионным населением, пожирающим гигаватты электроэнергии.

Охватившее меня оцепенение прошло лишь после сильного и даже болезненного толчка.

— Ты заснул, что ли? — послышался голос Норы.

— А? Что? — я все еще не включился в реальность.

— Замер как столб, и молчишь, — проворчала Нора, — я уж думала тебя удар хватил.

— А…нет, — покачал я головой, — просто не ожидал здесь увидеть…такое…

Я кивнул в сторону небольшого смотрового окошка, за которым и находился реактор.

— Какое «такое»? — не поняла Нора.