Один человек и один город

Названия на конторском доме не обнаружилось. Только адрес, намалеванный прямо по свежеположенной, но уже осыпающейся штукатурке. Входная дверь подалась туго, зато обратно торжественно поплыла, ведомая доводчиком, пока я, рассеянно приподняв брови, стоял и пытался соотнести убогую ветхость наружности с великолепием начинки.

Нет, интерьер был не таким уж шикарным. На второй взгляд. Но даже по сравнению с тем же муниципалитетом разница бросалась в глаза. Не говоря уже о лачугах Низины.

Самое главное, здесь было прохладно. Именно так заманчиво и умиротворяюще свежо, как в домах на склонах Сьерра-Винго. Повсюду стояли кадки с цветущей зеленью, а посередине облицованного кружевным розовым мрамором холла журчал самый настоящий фонтанчик. И молодая женщина, вышедшая мне навстречу ровно спустя минуту после того, как прозвенел колокольчик над входом, выглядела весьма заманчиво. Как картинка в модном журнале.

– Что вам угодно?

Спросила, правда, холодным тоном. Ледянее воздуха. Потому что первым делом посмотрела не на моё лицо – на карточку удостоверения. Вернее, недовольно покосилась. А когда пробежала взглядом по строчкам протянутого мной предписания, и вовсе брезгливо раздула ноздри.

– Вход для персонала с другой стороны. Дальше по улице.

И поцокала каблучками обратно, в объятия зеленой прохлады. А я подумал о том, что канцелярский зажим – слишком ненадежное и неудобное приспособление. Надо бы раздобыть прозрачный чехол и повесить свой опознавательный знак на цепочку. Или шнурок. Прямо посередине груди. Чтобы все обо мне всем становилось понятным ещё издалека.

Часть 2.2

Новое место назначения нашлось без труда: ничего другого, похожего на вход, до конца забора, то есть на протяжении ещё нескольких сотен футов, не виднелось. И вот за той дверью уже не было никакого холла, вообще никаких изысков, только узенький коридор со стенами из формованной жести, десяток раз поворачивающий под девяносто градусов и заканчивающийся…

Если судить по запаху – барбекюшницей, с помощью которой незадачливый повар угробил обед. Персон этак на сто. Или двести. А потом тут же рядом сгноил все остатки.

Если приложить к обонянию зрение… Столько металла в одном месте я никогда ещё не видел. Или все-таки металлолома?

Машины, расставленные по двору, частью под навесами, частью на открытом воздухе были старыми. Очень. Допотопными. В смысле, разработанными и собранными до начала магнитной эпохи. Конечно, работали они уже не на производных нефти – такого расточительства не мог себе позволить даже самый богатый человек в мире. На биодизеле. Зелье, сваренном из всего, что умело сгорать. Но дым, смрад, горечь – это понятно объяснимо, а здесь к аромату подгоревшей еды настойчиво примешивалась…

Сомнения рассеялись, когда я внимательнее рассмотрел пятна на ближайшем железном мастодонте. С задней стороны, прерывистой змейкой вьющиеся по низу странного кузова.

И правда, гниль. Когда-то бывшая едой. Остатками еды, что вернее. Наполовину подсохшая, но кое-где ещё влажная, липкая, жирная…

Желудок метнулся вверх. К горлу. Хорошо, что он с утра был отчаянно пуст, иначе представил бы меня не в лучшем свете перед женщиной, участливо поинтересовавшейся:

– Первый раз здесь?

Немолодая. Круглая, с какой стороны ни посмотри. В необъятном халате, неровная окраска которого наводила на размышления. О многократной чистке, например, от той же гадости, на которую медитировали сейчас мои внутренности.

– К этому привыкаешь.

Все, что мне удалось, это кивнуть. И снова показать предписание. Но на этот раз никто не стал морщиться или смотреть косо, даже наоборот: мне искренне обрадовались.

– Значит, к нам определили? Что ж, добро пожаловать!

Владения толстушки выглядели куда скромнее главной конторы. Небольшая комната, заставленная шкафами, из-за которых толком не видно стен. Рабочий стол с баррикадами из папок и бумажных рулонов. Окно, в верхней половине затянутое плющом, ползущим из кашпо под потолком, в нижней – заставленное коробками и мешками. Где-то в недрах бумажного хаоса угадывался компьютер, и вроде бы даже хорошей модели, экранированной от магнитных воздействий, но здесь он был явно на последних ролях.

Впрочем, другого способа свериться с центральной базой данных все равно не существовало, и женщина, тяжело вздохнув, нашарила под столом кнопку пуска.

– Давненько никого не присылали, давненько. Я уж думала, что надо заявку заново заполнять. А тут надо же, какой сюрприз… Да ты присаживайся пока! Долго морить разговорами не буду, а вот машинку не поторопишь.

Тошнота отступала неохотно. Казалось, что откуда-то все равно тянет гнильцой, хотя этого попросту не могло быть. Ведь невозможно же целый день напролет дышать…

– Тут тоже пахнет.

– М?

– Пахнет-пахнет. Тебе не мерещится, - подтвердила толстушка, всматриваясь в экран.

– Но как же…

– Меньше, чем там, конечно. И помнишь, я уже говорила? Привыкаешь. Ко всему в этом мире рано или поздно привыкаешь.