Один день что три осени

В июне у его бывших одноклассников началась пора экзаменов. В августе пришли результаты: Го Цзыкай поступил в один из университетов Пекина, Фэн Минчжао – в одно их техучилищ соседнего города Цзяоцзо, Дун Гуаншэн никуда не поступил, поэтому стал постигать науку предсказаний у своего отца Лао Дуна. Минлян задумался о том, а смог бы сам он поступить в университет или училище, если бы не бросил школу; а если бы смог, то куда именно? В свое время мать выбрала ему имя «Ханьлинь», надеясь на то, что он вырастет таким же умным как ученый ханьлинь из «Легенды о Белой змейке» и на экзаменах станет лучшим среди лучших, но кто же знал, что он просто будет готовить свиные лытки? Поскольку в старшую школу Минлян вообще не ходил, то сдать экзамены в университет, ему, скорее всего, уже не светило, и теперь он был обречен всю жизнь возиться со свиными копытцами. Он невольно вздохнул. Он хотел было вздохнуть еще раз, но решив, что все равно это ничего не изменит, передумал. Дождавшись выходных, он снова пошел в центр и купил газировки; попивая водичку, он глазел на снующих по улице прохожих; такой родной раньше Яньцзинь вдруг показался ему совершенно чужим. На следующий день вместо того, чтобы шляться по улицам, он пошел к реке поиграть на флейте. Следуя его настроению, флейта стала рассказывать о том, каким чужим ему стал Яньцзинь; выводя свою мелодию, Минлян даже тайком всплакнул.

Два месяца спустя в их ресторанчик пришла новенькая официантка по имени Ма Сяомэн; она была высокой и белолицей; несколько месяцев назад она провалила экзамены и, не поступив в университет, решила подработать в ресторане «Маршал Тяньпэн». Три года назад, когда Минлян еще ходил в среднюю школу, он не помнил, чтобы когда-нибудь пересекался с Ма Сяомэн. С другой стороны, на одной параллели училось больше десяти классов, так что всех учеников было и не запомнить. Возможно, он ее и видел, но потом просто забыл. Позже кто-то ему сказал, что она не поступила в университет из-за того, что в старшей школе с головой окунулась в любовь. Два месяца назад ее возлюбленный поступил в университет и уехал в Гуанчжоу, не пережив того, что парень оборвал с нею все связи, она взяла и прямо дома повесилась. К счастью, мать успела вернуть ее к жизни. Едва всплыла тема самоубийства, Минлян тотчас вспомнил свою мать. Разумеется, у каждой из жертв были свои причины, чтобы повеситься. Одна при этом умерла, другую спасли. И в том, что его собственная мать умерла, Минлян, вообще-то говоря, винил себя. Минлян снова тяжело вздохнул. Потом он рассудил, что тосковать о матери уже поздно, а жалеть Ма Сяомэн и вовсе бессмысленно; поэтому он выбросил эти мысли из головы. Позже он узнал, что семья Ма Сяомэн живет прямо у переправы и что там же они держат мелочную лавку. Раньше, когда Минлян гулял в тех краях, он, похоже, видел их лавку с вывеской «Мелочная лавка Ма». Но теперь Минляна удивляло то, что во время перерыва Ма Сяомэн никогда не шла обедать домой, а вместо этого оставалась в ресторанчике и слушала радио. В один из таких перерывов Минлян пошел к полю поиграть на флейте и вдруг заметил, что за ним с противоположного берега следит Ма Сяомэн. Минлян прекратил играть, а Ма Сяомэн спросила его:

– Минлян, что ты играешь? Такая красивая мелодия.

– Да так, сочиняю на ходу.

– Сочиняешь, говоришь? Ладно тебе меня дурачить.

Минлян хотел было сказать, что это и правда его собственная мелодия про маму, парящую над Янцзы, про финиковое дерево, что когда-то росло у бабушки в саду, про то, каким чужим стал для него Яньцзинь… как еще он мог сыграть все это, если не придумал сам? Но объяснять все это было слишком долго; долго да и затруднительно, поэтому он просто сказал:

– Я правду говорю, не веришь, не надо.

– Минлян, – продолжала Ма Сяомэн, – ты такой нелюдимый.

– С чего ты взяла?

– Я здесь работаю уже месяц, а ты еще не разу со мной не разговаривал. Обычно вместо того, чтобы поговорить, ты играешь на флейте. Почему так?

Минлян рассудил, что она подметила все верно. Он и правда не любил говорить; почему? Да он и сам не знал почему, а поскольку пускаться в долгие объяснения он не хотел, то лишь хмыкнул в ответ и решил сменить тему:

– А у меня, между прочим, тоже к тебе вопрос.

– Какой?

– У вас же есть своя лавка, почему вместо того, чтобы работать у себя, ты решила прийти сюда?

– А твое какое дело?

Минлян рассудил, что Ма Сяомэн в общем-то права, это действительно не его дело, поэтому больше он об этом не спрашивал.

Спустя два месяца Ма Сяомэн уехала подрабатывать еще дальше: покинув «Маршал Тяньпэн», она подалась в Пекин. Перед отъездом она ни с кем не попрощалась, включая Минляна. Говорят, что в Пекине она также устроилась работать официанткой. Минлян подумал, что пекинский ресторан был наверняка намного больше, чем яньцзиньский «Маршал Тяньпэн».