Один день из жизни Хрюши

— Нет, не люблю, — честно признался Хрюша, — да и за что его любить то? Болото — оно и есть болото. Муть сплошная.

— Дожили, — застонала Жожоба, покачивая мерзким хариусом в грязной воде, стыд и срам! А раньше, ах, как хорошо было раньше, — зашипела Жожоба, и глаза её, и без того мутные, закатываясь, стали покрываться белесистой плёнкой.

— Может оно, конечно, и было хорошо, — миролюбиво заметил Хрюша, — только нам про то неизвестно, поскольку нас тогда ещё не было.

— А может потому и было хорошо, что таких как ты не было, свиное рыло, радостно квакнула Жожоба и выжидательно уставилась на Хрюшу.

От таких злых и несправедливых слов на душе у Хрюши сделалось противно и гадко, так гадко, словно он пообедал в школьной столовой. — Что бы такое сделать, чтобы нам всем было хорошо, — мучительно размышлял Хрюша, шаря позади себя копытом в поисках консенсуса. Наконец поиски его завершились успехом и, нащупав позади себя шершавый дубинистый конец осинистого консенсуса, Хрюша взял консенсус в копыто, оттянулся со вкусом и, оттянувшись со вкусом, трахнул Жожобу консенсусом по морде. Раздался треск и Жожожабильный хариус, сплющившись в отвратительную гримасу, погрузился вглубь болотных пучин. Жухлая ряска сомкнулась над ним и все стихло, только ещё некоторое время со дна поднимались большие пузыри и, лопаясь на поверхности, распространяли неприятный запах гниющей тины.

— Галина Бланка — буль-буль, — весело сказал Хрюша, встал с кочки и пошёл прочь, вполне удовлетворенный результатом напряжённой дискуссии.

Пройдя несколько шагов, Хрюша почувствовал сильный голод.

— Уже давно пришло время второго завтрака, забеспокоился он и, увидев впереди за кустами покосившийся сарай с вывеской — трактир «Лукоморье», не раздумывая, направился туда.

Глава 4 Хрюша садится за столик, и пока он общается с официантом, мы узнаем поучительную историю о золотой цепи.

Дойдя до трактира, Хрюша притормозил у входа и, не торопясь, стал изучать заманчивые объявления, расположенные под вывеской. Объявы гласили:

— Осуществите свою мечту, окунувшись в атмосферу нашего гостеприимства. Восхитительное, легкое и полезное для здоровья питание. Насладитесь разнообразными блюдами традиционной болотной и европейской кухни. Всё только самое эксклюзивное и экстраординарное. Бар-аквариум для водоплавающих. Последнее предложение, писк сезона — коктейль-холл «Голливудское гнездовье», специально адаптированный для развлечения пернатых. Постоянным посетителям скидка.

— Жаль, что я не постоянный посетитель, — подумал Хрюша и поспешил войти внутрь.

Внутри заведения царил полумрак, пропитанный густым ароматом кислой капусты. Навстречу Хрюше поспешил Хорёк с мятой грязной салфеткой, небрежно переброшенной через лапу.

— Милости просим! Милости просим! — угодливо засуетился Хорек, усаживая Хрюшу за свободный столик, что, впрочем, было не сложно, поскольку кроме Хрюши больше посетителей в трактире не было и все столики были свободны. — Чего изволите-с? — Изволю пополдничать, — важно произнёс Хрюша. — Вы хотели сказать побизнесланчествовать? — насмешливо ухмыляясь, переспросил Хорёк.

— Вот-вот, — отвечал Хрюша, чувствуя, что ляпнул что-то не то, и, стараясь придать своему голосу больше крутизны, сказал, — желаю поиметь бизнес-ланч по полной программе. — И важно спросил, — Вы принимаете к оплате кредитные карточки?

— Кредитные карточки? — глазки у хорька испуганно забегали, — никак нет, извините-с, аппарат заело, банк чейнджа не дает, вы уж извиняйте, уважаемый.

— Да ладно, чего уж там, экие, право, пустяки, — вальяжно сказал Хрюша и облегченно взмахнул копытом, поскольку никаких кредитных карточек у него естественно не было.

— Не желаете ли аперитив? — Хорек услужливо наклонился к Хрюше и, обдавая его запахом чесночного перегара, затараторил, — огненная вода в широком ассортименте, казино, рулетка, пул, девушки нетяжелого поведения…

— Нет, — отвечал Хрюша, — ничего мне такого не надо, я еще маленький, и вообще, я ничем таким не увлекаюсь и вам не советую. Принесите мне, пожалуйста, в качестве аперитива холодной колы без льда и меню бизнес-ланча, да побыстрее, добавил Хрюша, как бы случайно одергивая майку и ненароком обнажая массивную золотую цепь, висящую на груди.

— Сию минуту. Сию минуту, — заторопился угодливый хорек, с уважением поглядывая на цепь и, пятясь задом, скрылся в кислом полумраке трактира.