Один день мисс Петтигрю

Она так и не уловила смысл разговора, но ее это совершенно не заботило. Она наслаждалась вниманием. Душа ее громко пела. Никто никогда не разговаривал с ней вот так, на равных. И то, что разговор происходил полунамеками, доставляло ей особенное удовольствие. Если задуматься, то с ней вообще редко разговаривали о чем-либо – как с человеком, а не со служанкой. И вдруг кто-то согласен был принять ее в свой круг, открыть ей глубоко личные тайны, поставить ее наравне с собой. Естественность, с которой они воспринимали ее присутствие, отзывалась в каждом уголке ее тела. Ни малейшего удивления: «Привет» – и ты уже принята. Никого не интересует твое происхождение, социальное положение, содержание банковского счета. За всю свою одинокую жизнь мисс Петтигрю ни разу не задумывалась, насколько одинокой была эта жизнь – до того момента, как она внезапно на один день перестала быть одинокой. Она не понимала, что произошло. Годами она жила в чужих домах, так и не став в полном смысле слова обитательницей этих домов – и вдруг, не прошло и нескольких часов, как она оказалась дома, в блаженном спокойствии. Ее приняли. С ней общались.

И как! Никогда прежде она не участвовала в подобных разговорах. Какая беспечная непоследовательность! Каждое предложение – как глоток крепкого напитка. Эта манера заставляла ее чувствовать себя удивительно непринужденной. И у нее получалось поддерживать беседу, как будто она всю жизнь этим занималась!

«Кто бы мог предположить, – гордо подумала мисс Петтигрю, – что я на это способна».

Мисс Дюбарри сидела, грустно уставившись в электрический камин, совершенно не подозревая, сколько радости она доставляет новой подруге своей подруги. Мисс Петтигрю решила, что мисс Дюбарри необходимо немного поднять настроение. Она приняла вызов. Непринужденно, легко, небрежно, в точности так, как это показывали в бесчисленных просмотренных ею кинолентах.

– Не желаете ли капельку? – осведомилась она.

Мисс Дюбарри просветлела.

– Отличная мысль!

Мисс Петтигрю отправилась к уже знакомой ей полке на кухне и вернулась с полным подносом, на который нагромоздила все, до чего смогла дотянуться.

– Я предоставлю выбор вам? – осведомилась она беспечно. – Каждому свое, я так считаю.

Мисс Дюбарри встала.

– Немного джина, полагаю… и где же лайм? А, вот он. Джин с лаймом – то, что надо.

Мисс Петтигрю наблюдала за ней с неотрывным, но тщательно скрываемым вниманием.

– А вы?

Мисс Петтигрю вздрогнула. С ее губ готов уже был сорваться поспешный отказ, но она вовремя одумалась. Гости не должны пить в одиночестве.

– О, что вы, я сама.

– Ладно.

Мисс Дюбарри отошла. Мисс Петтигрю торопливо наполнила свой бокал сельтерской и слегка подкрасила хересом для вида, после чего тоже вернулась на свое место.

– За нас с вами, – сказала мисс Дюбарри.

Мисс Петтигрю не знала, что полагается отвечать в таких случаях, поэтому сказала первое, что пришло в голову.

– Взаимно.

– Еще раз? – спросила мисс Петтигрю, когда они допили.

– Наверное, не стоит, – сказала мисс Дюбарри с сомнением. – Ну, если мы собираемся к Огилви… Прийти туда лучше бы трезвыми. Уйдем-то все равно в дым.

– Несомненно, – подтвердила мисс Петтигрю.

– К тому же если Тони там будет, то мне придется быстро соображать.

– Вот именно.

– Так что лучше воздержусь.

– Бар закрыт.

– Ну, разве что капельку, – сказала мисс Дюбарри.

Она капнула еще капельку. Первый бокал ей явно помог: похоронная мрачность на ее лице почти развеялась. Она разглядывала мисс Петтигрю, не скрывая своего любопытства.

– Вы с Делисией подруги?

Мисс Петтигрю перевела взгляд на носки своих ботинок, потом на закрытую дверь спальни, потом снова на свою собеседницу.

– Да, – сказала она.

– Близкие?

– Очень, – солгала мисс Петтигрю.

– Что ж, – сказала мисс Дюбарри, – я всегда говорю, что друзья Делисии – мои друзья.

– Благодарю.

– Она обычно видит в людях то, чего я не замечаю.

Эта фраза показалась мисс Петтигрю немного сомнительной, так что она только загадочно улыбнулась.

– Недавно в городе, – проницательно отметила мисс Дюбарри.

Мисс Петтигрю решила не упоминать, что все ее хозяева за последние десять лет жили поблизости от Лондона. Почему-то этого факта своей биографии она теперь немного стыдилась, и никак обратить его в свою пользу не могла.

– Я родилась в Нортумберленде, – сказала она уклончиво.

– А! Шотландия!

– Ну, не совсем, – поправила мисс Петтигрю.

– Все равно далеко.

– Да.

– Переехали насовсем?

– Надеюсь.

– Ну, скоро привыкнете. Лондон – такое место… Не сразу освоишься. Но потом о провинции забываешь даже и думать.

– В самом деле?

– И не сомневайтесь. Особенно когда есть к кому обратиться.

Мисс Дюбарри внезапно встала и обошла вокруг стула, на котором сидела мисс Петтигрю, цепко оглядев ее. Мисс Петтигрю замерла в ужасе. Мисс Дюбарри нахмурилась, взялась задумчиво за подбородок, покачала головой и вдруг выпалила:

– Прекращайте носить коричневое. Это не ваш цвет.

– Ах!

– Определенно. Где ваш вкус? Где чувство прекрасного?

– У меня их нет, – робко сказала мисс Петтигрю.

– И косметика никуда не годится.

– Косметика! – вскричала мисс Петтигрю.

– Именно.

– Моя?

– Ваша.