Один день мисс Петтигрю

Однако близость Тони постепенно наполнила ее необъяснимым чувством неловкости. Она отчаянно пыталась вспомнить, что наговорила ему во время их первой встречи, но тщетно. Единственное, в чем она была уверена, – это что она вела себя невероятно грубо, совсем не в своей обычной манере. От этих мыслей ее бросило в жар. Отбив первую волну приветственных реплик, она робко повернулась к нему и тронула за рукав. Тони ободряюще улыбнулся.

– Сегодня днем, – негромко, запинаясь, сказала мисс Петтигрю. – Боюсь, я была с вами невежлива. Я не помню точно. Но я вполне уверена. Я не знаю, что сказать… Боюсь, мисс Лафосс все же права. Все дело в том напитке, который вы мне предложили. Я оказалась к нему непривычной, и он немного смешал мои мысли. Мне очень стыдно. Умоляю вас меня простить. Я вовсе не хотела обидеть вас.

– Невежливы? – переспросил Тони. – Со мной?

– Да.

– Когда же?

– Ранее сегодня.

– Не помню такого.

– Во время нашего разговора.

– О, разговор был выдающийся.

– Но не очень вежливый.

– Я не вожу знакомства с вежливыми женщинами, поэтому не могу сказать, являетесь ли вы таковой. Впрочем, если вы ей не являетесь, этого я тоже не узнаю.

– Прошу вас, – разволновалась мисс Петтигрю. – Это серьезный вопрос.

– Это серьезный ответ.

– Вовсе нет!

– Что – нет?

– Не серьезный.

– Конечно же, несерьезный.

– Но вы же только что сказали обратное.

– Я не говорил ничего подобного. По-вашему, я и посмеяться не могу?

– Я не утверждала, что вы не можете смеяться.

– Вы на это прозрачно намекнули, – сказал Тони сердито. – Я что, похож на Генриха?

– Генриха! Какого еще Генриха? – вскричала мисс Петтигрю. – Какое отношение к этому имеет Генрих?

– Вы сказали, что я никогда не смеюсь.

– Я сказала, что вы отвечаете несерьезно.

– Разумеется. У меня-то «Белый корабль» не утонул.

– Да что же это! – взмолилась несчастная мисс Петтигрю. – О чем вы говорите?

– А я-то думал, – заявил Тони с видом глубокого разочарования, – что вы образованная женщина.

– Причем тут это?

– Вы что, никогда не слышали о Генрихе Первом?

– Разумеется, я о нем слышала, – горячо сказала мисс Петтигрю.

– Зачем же вы тогда делаете вид, что не слышали, и нарочно сбиваете меня с толку?

– Я вовсе не делала такого вида. Это вы пытаетесь меня запутать.

– Запутать? В чем?

– В разговоре о сегодняшнем разговоре.

– Но мы не разговаривали о сегодняшнем разговоре.

– Конечно же, разговаривали.

– Минуточку, – сказал Тони. – Давайте остынем немного. Соберемся с мыслями. Повнимательнее. О чем же мы разговаривали?

– О моей невежливости.

– Тогда зачем, – устало произнес Тони, – вы приплели сюда историю?

– О! – воскликнула мисс Петтигрю.

Она беспомощно уставилась на него. Тони смотрел прямо перед собой. В мисс Петтигрю отчаяние боролось с раздражением. Внезапно до нее дошло. Она хихикнула.

– Молодой человек, – сказала мисс Петтигрю. – Мне кажется, вы надо мной подшучиваете.

Тони посмотрел на нее.

– Той же монетой, – сказал он с хитрецой.

– Не знаю, о чем это вы, – сказала мисс Петтигрю, – но полагаю, вы имеете в виду что-то, что случилось сегодня днем. И я хотела бы извиниться за это.

– Так, – сказал Тони. – Опять. За что это вас все время тянет извиняться?

– За мою сегодняшнюю невежливость.

– Какую невежливость?

– Только не начинайте снова! – взмолилась мисс Петтигрю.

– Согласен, – сказал Тони, – но тогда, пожалуйста, выразитесь иначе.

– За наш сегодняшний разговор.

– Который принес мне много радости, – сказал Тони. – Выше моих способностей, но исключительно бодрящий. Люблю оригинальность в женщинах. И так редко ее вижу. Прошу, оставьте извинения.

– Вы уверены? – жалобно сказала мисс Петтигрю.

– Подумайте, – сказал Тони. – Стал бы я приятно и дружественно беседовать с вами сейчас, если бы вы, совершенно незнакомая мне тогда женщина, жестоко оскорбили меня сегодня? По-вашему, я стал бы прощать кому-то оскорбление? Предупреждаю, утвердительный ответ я сочту именно за него.

– В самом деле, – сказала мисс Петтигрю, воспрянув немного. – Вы меня успокоили.

– Друзья? – предложил Тони.

– Друзья, – сказала мисс Петтигрю, теперь совершенно счастливая.

– Тогда больше нет необходимости, – заметил Тони, – поддерживать дискуссию на столь высоком интеллектуальном уровне.

– Ни малейшей.

– Слава богу! Потому что мое знание истории ограничивается следующим набором фактов: Генрих Первый никогда не смеялся, Вильгельм Завоеватель высадился в 1066 году, а Иоанн Безземельный утопил корону в заливе. Да и то потому, что я слышал какой-то анекдот, где все три были необъяснимым образом связаны между собой.

– Если вы двое соизволите на минуту перестать кокетничать, – позвал радостный голос мисс Лафосс, – я познакомлю Джиневру с остальными. Эдит, мои извинения за то, что оставила эту опасную женщину наедине с твоим молодым человеком.

– Ах!