Читаем Один день в Древнем Риме. Исторические картины жизни имперской столицы в античные времена полностью

Поэтому примерно половина светских молодых людей, согласно данным надежных источников, были по уши в долгах; но кое-кто из них, располагавший хоть небольшими живыми деньгами, все же мог произвести впечатление, пусть и чисто внешнее. Многие из этих мнимых аристократов появлялись для решения вопроса в суде на форуме, несомые в изящном паланкине, облаченные в фиолетовые тоги, с большой свитой клиентов и рабов, следовавших за ними. И пусть паланкин нанят на время, клиентам и рабам тоже обещана почасовая плата, а роскошное одеяние взято под залог – все это может произвести впечатление. Но не приведи Господь, если опытные судьи поймут, что якобы богатый аристократ ничего из себя не представляет, – они тут же вынесут решение не в его пользу.

Рим – город инвесторов и покупателей предметов роскоши. Все на словах обличают это стремление к богатству и все же сами участвуют в нем. Даже Марциал и Ювенал, как утверждали злые языки, сдержали бы свои насмешки, если бы их финансовые надежды оправдались. Следует сказать, что эта жажда наживы в Риме не была грязнее, чем в других столицах и в другие эпохи. Стандарты честности в деловых отношениях оставались достаточно высокими, и большинство договоренностей соблюдалось. В городе существовала обширная кредитная система – само по себе это свидетельство того, что большинство участников сделок честные бизнесмены.

Деловая жизнь в Риме развивалась в различных направлениях, но в целом столица, как промышленный или распределяющий центр, не могла конкурировать с Александрией и даже со значительно более мелкими греко-левантинскими городами. Рим получал много. Громадная прибыль от капиталовложений в провинциях и от затрат в городе имперских доходных статей давали возможность оплачивать массу предметов роскоши, не обеспеченных соответствующими поставками производившихся в Риме товаров. Существовало множество мелких предприятий, ремесленных мастерских, но они обслуживали главным образом местные потребности. Рим поставлял во внешний мир легионы и законодателей, и потому его обитатели гордо заявляли: город не просто богатеет, получая налоги со всего света, он платит за это благословенным pax Romana.

Многочисленность лавок. Большой торговый район. Но если промышленная жизнь города оставалась относительно слабой, то на его улицах существовали настоящие «дебри торговли». Лавочки того или иного типа можно было обнаружить повсюду; едва ли нашлась бы улочка, на которой не находился бы лоток бакалейщика. Кругом были видны вывески из терракоты с изображенным на ней козлом – знак поставщика молока; далее вырезанный в камне барельеф двух мужчин, несущих на шесте большую бочку – эмблему винной лавки, и т. п.

Тем не менее существовали и определенные торговые кварталы, в которых вы могли бы купить товар определенного качества, художественного вкуса и цены. Модные торговцы рыбным соусом раскинули свои «благоухающие» стенды под большими портиками и базиликами у форума; продавцы фруктов расположились на подъеме от Старого форума к Велии (пологая седловина, соединявшая северный склон римского холма Палатина с холмом Эсквилином); тогда как ювелиры, златокузнецы и изготовители музыкальных инструментов, а также крупные банкиры устроили свои конторы прямо по сторонам самой Священной дороги[193]. Лавки же парфюмеров, наоборот, сконцентрировались под юго-восточным выступом Капитолийского холма.

В дополнение ко всему этому, однако, существовало еще два крупных торговых квартала для Рима вне пределов самого форума: для мелочной торговли, где плебеи толкались у многочисленных ларьков в поисках выгодной покупки. Так, маленькими лавками была усеяна вся Тосканская улица (Vicus Tuscus), уходившая на юг от Старого форума по направлению к Колизею и пересекавшаяся многочисленными маленькими переулками; для более же отборной торговли благородные дамы и господа приказывали доставлять их паланкины несколько севернее, к тогдашнему «Бродвею» (Via Lata), где, в районе Марсова поля, к этой улице с обеих сторон примыкали лавки с самыми изысканными товарами во всем тогдашнем мире.

Устройство лавок. Улицы, забитые бродячими торговцами. Что собой представляют самые примитивные лавки, становилось понятно, когда бы вы прошли по улице Меркурия. Количество этих лавок здесь поистине неисчислимо, но все они очень малы, основную часть предлагавшихся к продаже товаров просто выставляли на открытых к улице лотках, так что по большей части можно было приобрести что-то, не заходя внутрь. Как правило, в каждой лавке ее владелец с женой и с одним-двумя рабами управлялись со всеми делами, только если они не изготовляли, скажем, башмаки, которые же сами и продавали; в таком случае мастерская находилась обычно в глубине за лавкой, где работали несколько рабов или нанятые мастеровые.

Перейти на страницу:

Все книги серии Всемирная история (Центрполиграф)

История работорговли. Странствия невольничьих кораблей в Антлантике
История работорговли. Странствия невольничьих кораблей в Антлантике

Джордж Фрэнсис Доу, историк и собиратель древностей, автор многих книг о прошлом Америки, уверен, что в морской летописи не было более черных страниц, чем те, которые рассказывают о странствиях невольничьих кораблей. Все морские суда с трюмами, набитыми чернокожими рабами, захваченными во время племенных войн или похищенными в мирное время, направлялись от побережья Гвинейского залива в Вест-Индию, в американские колонии, ставшие Соединенными Штатами, где несчастных продавали или обменивали на самые разные товары. В книге собраны воспоминания судовых врачей, капитанов и пассажиров, а также письменные отчеты для парламентских комиссий по расследованию работорговли, дано описание ее коммерческой структуры.

Джордж Фрэнсис Доу

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / История / Образование и наука
Мой дед Лев Троцкий и его семья
Мой дед Лев Троцкий и его семья

Юлия Сергеевна Аксельрод – внучка Л.Д. Троцкого. В четырнадцать лет за опасное родство Юля с бабушкой и дедушкой по материнской линии отправилась в Сибирь. С матерью, Генриеттой Рубинштейн, второй женой Сергея – младшего сына Троцких, девочка была знакома в основном по переписке.Сорок два года Юлия Сергеевна прожила в стране, которая называлась СССР, двадцать пять лет – в США. Сейчас она живет в Израиле, куда уехала вслед за единственным сыном.Имея в руках письма своего отца к своей матери и переписку семьи Троцких, она решила издать эти материалы как историю семьи. Получился не просто очередной труд троцкианы. Перед вами трагическая семейная сага, далекая от внутрипартийной борьбы и честолюбивых устремлений сначала руководителя государства, потом жертвы созданного им режима.

Юлия Сергеевна Аксельрод

Биографии и Мемуары / Публицистика / Документальное

Похожие книги

100 знаменитых памятников архитектуры
100 знаменитых памятников архитектуры

У каждого выдающегося памятника архитектуры своя судьба, неотделимая от судеб всего человечества.Речь идет не столько о стилях и течениях, сколько об эпохах, диктовавших тот или иной способ мышления. Египетские пирамиды, древнегреческие святилища, византийские храмы, рыцарские замки, соборы Новгорода, Киева, Москвы, Милана, Флоренции, дворцы Пекина, Версаля, Гранады, Парижа… Все это – наследие разума и таланта целых поколений зодчих, стремившихся выразить в камне наивысшую красоту.В этом смысле архитектура является отражением творчества целых народов и той степени их развития, которое именуется цивилизацией. Начиная с древнейших времен люди стремились создать на обитаемой ими территории такие сооружения, которые отвечали бы своему высшему назначению, будь то крепость, замок или храм.В эту книгу вошли рассказы о ста знаменитых памятниках архитектуры – от глубокой древности до наших дней. Разумеется, таких памятников намного больше, и все же, надо полагать, в этом издании описываются наиболее значительные из них.

Елена Константиновна Васильева , Юрий Сергеевич Пернатьев

История / Образование и наука
MMIX - Год Быка
MMIX - Год Быка

Новое историко-психологическое и литературно-философское исследование символики главной книги Михаила Афанасьевича Булгакова позволило выявить, как минимум, пять сквозных слоев скрытого подтекста, не считая оригинальной историософской модели и девяти ключей-методов, зашифрованных Автором в Романе «Мастер и Маргарита».Выявленная взаимосвязь образов, сюжета, символики и идей Романа с книгами Нового Завета и историей рождения христианства настолько глубоки и масштабны, что речь фактически идёт о новом открытии Романа не только для литературоведения, но и для современной философии.Впервые исследование было опубликовано как электронная рукопись в блоге, «живом журнале»: http://oohoo.livejournal.com/, что определило особенности стиля книги.(с) Р.Романов, 2008-2009

Роман Романов , Роман Романович Романов

История / Литературоведение / Политика / Философия / Прочая научная литература / Психология
1917 год: русская государственность в эпоху смут, реформ и революций
1917 год: русская государственность в эпоху смут, реформ и революций

В монографии, приуроченной к столетнему юбилею Революции 1917 года, автор исследует один из наиболее актуальных в наши дни вопросов – роль в отечественной истории российской государственности, его эволюцию в период революционных потрясений. В монографии поднят вопрос об ответственности правящих слоёв за эффективность и устойчивость основ государства. На широком фактическом материале показана гибель традиционной для России монархической государственности, эволюция власти и гражданских институтов в условиях либерального эксперимента и, наконец, восстановление крепкого национального государства в результате мощного движения народных масс, которое, как это уже было в нашей истории в XVII веке, в Октябре 1917 года позволило предотвратить гибель страны. Автор подробно разбирает становление мобилизационного режима, возникшего на волне октябрьских событий, показывая как просчёты, так и успехи большевиков в стремлении укрепить революционную власть. Увенчанием проделанного отечественной государственностью сложного пути от крушения к возрождению автор называет принятие советской Конституции 1918 года.В формате a4.pdf сохранен издательский макет.

Димитрий Олегович Чураков

История / Образование и наука