Один год до Пробуждения

Несмотря на разочарование в Морозе, мы ещё довольно долго играли в игру «избавься от гордыни» и «расшифруй послание Бога и поблагодари его».

24 октября

Были у Мороза. Корабль восхищения его учением и преклонения перед ним, который строил Атман да и мы тоже, разбился. Помолились. И началось. Пришли в ресторан. Там Серёга жёстко меня взгрел на тему помощи Антону — типа я сую ему «записи ума» вместо настоящей помощи. Тяжело было сразу прийти в себя от такой новости.

Потом нашу общую гордыню после Мороза (мы такие офигенные ищущие и нашедшие (в случае Серёги) Просветление, а Мороз — старый безумный дед) слили дэпээсники. Всех нас вытащили из такси и обшмонали в поисках наркотиков. Мы приуныли. Потом был ночной сатсанг, где Рафаэль немного двинулся и решил, что он Пробудился, — орал, смеялся и плакал, а Атман его вытащил.

28 октября

Два дня пытались попасть к дольменам, но пили весь день и всю ночь, так что выбрались только в последние два дня. Сначала был дольмен «дедушка» — болело сердце, чувствовалась благодать. На следующий день — посёлок Пшады. Дольмен вселенской матери. Накрыло ещё в Геленджике, за столом в кафе, где мы сидели в ожидании автобуса. Аня с Серёжей синхронно увидели во мне светящуюся женщину в белом, неземной красоты и мудрости. Потом весело ехали на автобусе и будто попали в «волшебный мир», в другой век, в дохристианскую эпоху. Посетили дольмен матери. Потом была прогулка к городу дольменов, полная любви. Купались в реке голышом. Дольмен «патриарх» — великий и добрый.

По дороге домой поднялась тема моей верности мужу. Серёга на меня вдруг набросился, сказал, что я как жена не должна показывать чужим своё тело. Я пыталась оправдаться, мол, купались все, но он как-то по-своему видел то, что и как я делала. В его словах было очень много ненависти ко всем неверным женщинам в его жизни и просто к женской неверности как таковой. Сказал, что, когда придёт время, будет проверка, так ли я верна и предана Антону. Было очень тяжело ощутить всё это, его картину мира применительно к себе. Меня накрывает и сильно крутит, я пытаюсь понять, что со мной не так.

Потом Антон загрустил, захотел делать практики и заниматься чем-то полезным, а не выпивать и смотреть на камни. Атман почувствовал это, очень рассердился и всех разогнал. Мы ушли спать и заперлись на замок от всей нашей странной компании. Дорога в поезде была любопытная — с отъехавшим Рафаэлем (его так до конца не отпустило) и певицей-гитаристкой из соседнего купе.

4 ноября