Один год из жизни козы Фроси Помидоркиной

– Эх, ты, – фыркнула Фрося, – конечно, нас меньше минуты и не было. Чтоб от Земли оторваться, знаешь какая скорость нужна! Сто миллионов метров в секунду! Вот мы с такой скоростью до Луны и летели. А уж обратно прыгнуть – так это вообще быстро.

И они продолжили прыгать на батуте.

Как Фрося ходила на выставку

Однажды в теплый весенний воскресный день бабушка поехала с Фросей на ВДНХ. Бабушка хотела купить какие-то саженцы на садовой выставке, а Фросю просто не с кем было оставить. Поначалу коза ехать не очень хотела, но, оказавшись на территории выставки, обрадовалась, что поехала. Там было красиво и величественно. Совсем так, как Фросе нравилось. Ефросинья немного полюбовалась огромным фонтаном, поплескала в нем копытцем, построила рожицы скульптурам, а потом отправилась с бабушкой к карте выставки. Пока бабушка водила по карте пальцем, выискивая садовый павильон, внимание Ефросиньи привлек плакат:

ВНИМАНИЕ ВНИМАНИЕ!

Сегодня в павильоне «Животноводство» состоится Всероссийская выставка коз!

Вход свободный

Фрося даже охнула. Вот так удача! Сначала она пыталась упросить бабушку отвести ее в этот павильон, но бабушка уже влилась в оживленный поток садоводов и не обращала на Фросины просьбы внимания. Оставалось одно – побег. Шанс сбежать представился на удивление быстро. На аллее, где торговали саженцами, бабушка увлеклась беседой о тонкостях выращивания и хранения разных сортов клубники, ослабила внимание, и уже через минуту Фрося сломя голову мчалась к «Животноводству».

Здание было светлым и красивым. В коридоре стоял указатель с тремя стрелками: конкурсантам надо было идти направо, жюри приглашали налево, а зрителей ждали прямо. Ефросинья рванула направо. Толкнув тяжелую деревянную дверь, Фрося оказалась в большом зале, сплошь заполненном козами. Здесь были козы всех видов: черные и рыжие, длинношерстные и почти лысые, с рогами, закрученными самым диковинным образом, и хвостами разной длины. Поначалу Фрося даже растерялась. Она придирчиво оглядела свои слегка сбитые копытца, не вполне чистую шерстку и сарафанчик, потом решительно тряхнула головой и стала проталкиваться в дальний конец зала, где виднелась небольшая дверь с табличкой:

«На сцену». Возле самой двери Фрося притормозила. Прямо перед ней стояла необыкновенная коза: длинная, густая белоснежная шубка была похожа на облако, и из этого облака выглядывали огромные голубые глаза с густыми ресницами. Но больше всего Фросю поразило, что рожки и копытца чудесной козы были покрыты золотистой краской.

– Скажите, пожалуйста, – обратилась к ней Ефросинья, – когда начнется конкурс?

Коза не ответила и слегка отвернула мордочку, от чего облако заколыхалось.

– Как жаль, что вы плохо слышите! – громко крикнула Фрося. – Вы такая красивая! А конкурс когда начнется, не знаете?

– Не ори, – внезапно буркнула коза и окончательно отвернулась.

– Оп-па, – растерялась Фрося.

– Не переживай, – раздался голос сзади, – она мало с кем разговаривает.

Ефросинья повернулась и увидела маленькую, гладкую белую козочку.

– Она очень породистая, – продолжала та, – ее бабушка и мама всегда побеждали на таких конкурсах, а прабабушка вообще была из Германии и взяла как-то первый приз на выставке в Берлине.

– Ну и что с того? – удивилась Фрося.

– Ну… не знаю. В общем, Генриетта Семнадцатая – это ее имя – мало с кем общается. Она даже со мной не разговаривает, хотя я тоже породистая. Только порода у меня простая – «русская белая».

– А у этой, семнадцатой, что за порода? – поинтересовалась Ефросинья.

– Она ангорская! Видишь какая красивая, – пояснила русская белая. – Меня, кстати, Одуванчик зовут. Я буду выступать под пятым номером. Шансы на победу небольшие, но я надеюсь на дополнительный приз.

– А я Фрося, – протянула копытце Ефросинья. – Скажи, а где взять номер для выступления?

– Вообще, надо было регистрироваться, – замялась Одуванчик. – В принципе, можно спросить в комнате номер пятнадцать – это направо по коридору, там администрация сидит, только… не знаю, дадут тебе номер или нет.

– А почему могут не дать? – забеспокоилась наша коза.

– Понимаешь, хотя ты все-таки очень красивая и милая, но, как сказать… – окончательно смутилась Одуванчик. – Ты просто метис. Метисов обычно к конкурсу не допускают.

– Кто-кто я? – растерялась Фроська.

– Дворняжка ты! – неожиданно мекнула Генриетта Семнадцатая. – Освободи помещение, а то еще запачкаешь нас перед конкурсом.

– Я дворняжка?! Я запачкаю?! – задохнулась от возмущения Фрося. – Ах ты фашист ангорский! Задавака! Да я тебе сейчас наподдам!

– Охрана! – заверещала Генриетта.

– Вот тебе охрана! – Ефка сорвала с груди ангорской козы табличку с номером один, юркнула в дверь и закрыла ее за собой на замок.