Один год из жизни профессора

– Им идея с этим американцем не нравится. Понимаешь, он для наших непонятен. Этот левак французский ясен до последнего су у него в кармане. Мы знаем, кто его туда положил и за что. А Энрике – он с собственными идеями. Творческая личность. Совершенно неуправляем. От него не знаешь, что ожидать. Сегодня он с нами, но как повернется завтра – никто не знает. У нас с такими дело иметь опасаются. Так что это – чисто мой проект. На всякий случай.

– Хорошо бы почитать что-нибудь из его книг.

– Поищи, но у него все на английском. А у тебя с ним не очень.

Не очень – это было еще мягко сказано. Германов блестяще владел немецким, похуже – французским, но английский был как-то за пределами сферы его интересов.

– А ты как с ним общалась?

– По-французски. Он долго жил в Париже после Великой войны. А на войне служил, кстати, в Красном Кресте.

– Ладно. Сейчас мы все равно ничего не решим. Давай посмотрим, что сделает твой француз, а я поинтересуюсь у своих, что там на этой конференции реально происходит. Да, извини, но публика у нас в делегации в каких-то вопросах довольно косная, так что у меня тебе появляться не стоит. Не возражаешь, если я вечером приеду?

– Разве я когда возражала? А про твоих я все понимаю. Кстати, кому надо про меня знают. До вечера!

Германов приехал в отель, где расположилась делегация, и с некоторой обидой убедился, что его отсутствия и минувшим вечером, и нынешним утром даже никто и не заметил. Взял чашку кофе в буфете и устроился на открытой веранде второго этажа. Днем на солнышке было уже довольно тепло. Пробегавший мимо секретарь делегации – сосед по купе приветливо помахал ему, а затем как будто осененный какой-то мыслью завернул к его столику.

– Добрый день! Как Ваши дела? В Сорбонне, я слышал, выступали? И как? С успехом?

– Неплохо в целом получилось. Надо форму поддерживать. А то совсем разленюсь здесь у вас, – Германов хотя и не видел себе места в работе делегации, но неловкость бездельничающего человека в окружении трудящихся коллег ощущал.

– Не переживайте, у каждого из нас есть свой срок и свое дело. Но сейчас действительно поплотнее будет. Вот думаю, кого можно на две недели от дела оторвать – в Мадрид съездить.

– Куда? В Мадрид? А зачем?

– Есть официальное решение конференции: отправить туда группу экспертов – всего человек восемь – из представителей разных стран для объективного освещения ситуации с поступлением и распределением поступающей помощи. Вот нас и попросили поучаствовать. Говорил же в Питере, что надо нам взять в состав делегации кого-то из военных. А у нас как всегда стали экономить. Вот теперь с посольством хочу поговорить, может они кого из военного атташата выделят.

– Подождите, зачем лишний раз так перед посольством одалживаться, – Германов уже был хорошо в курсе очень непростых отношений между посольством и делегацией, в основе которых лежал вечный как жизнь вопрос: кто главнее? – Давайте я поеду. Честное слово, мне так неловко, что от меня толку мало. Не привык так работать.

– Но там реально война…

– А я вообще-то штабс-капитаном Великую войну кончил. И два ордена за нее имею. Два с половиной года в окопах провел. Да и работа у этой группы в основном будет в тылу, не так уж там и опасно. Знаю я как наблюдателей, тем более иностранных, по фронту возят.

– Я, конечно, должен сначала доложить главе делегации. Но не думаю, что он против будет. Крайне нас всех обяжете. Я сегодня же внесу Вас в списки, снабжу инструкциями и деньгами. Сумму, кстати, весьма изрядную получите с учетом обстоятельств. Всякие там надбавки, прогонные и прочее. А выезд послезавтра. Поездом до Марселя, оттуда морем до Барселоны. Это – самый опасный участок. Но французы обещают чуть ли не крейсер предоставить. А с ними никто связываться не будет. Несколько дней проведете в Барселоне – там главный пункт приема морских грузов, а потом на авто до Мадрида. Впечатлений будет масса.

«– Как же крейсер, – по ходу разговора подумал про себя Германов, – дадут какую-нибудь лоханку из судов обеспечения. А вот интересно, как Ольга туда доберется? И что вообще происходит: как только в чем-то возникает нужда, сразу же появляются и возможности. Как будто кто-то нам ворожит.»

Глава четырнадцатая

Ольга вечером даже особенно и не удивилась новостям о предстоящей поездке Германова. Сбегала кому-то позвонить, а потом уже ночью, в постели призналась ему, что с момента их знакомства она тоже уже не раз замечала удивительно удачные стечения обстоятельств и неожиданные повороты судьбы. До Мадрида она планировала добраться самостоятельно. Договорились, что по приезде будут по четным дням после 7 часов вечера ждать друг друга в холле отеля «Флорида». Там вроде бы жил и интересующий их американец. Прощаясь утром, Ольга дала Германову «Браунинг Хай Пауер» с парой запасных обойм.

– Проверять на границе вас не будут, там – тем более, а кто знает, может пригодиться.