Один год на корабле

Пройдя на борт, мы попали сразу на ют корабля, это кормовая часть. Оттуда пройдя по узкому темно-зеленому коридору, поднялись по трапу на верхнюю палубу и встали у кают компании, где находился наш кэп. Нас вызывали по одному на «собеседование» и оформление. Пока я ждал своей очереди, я заметил, что внутри корабля плохое освещение, в купе с темно-зелеными стенами вырисовывалась довольно мрачная картина. Там была своя атмосфера. Все было непривычно: броняхи (двери), низкие подволоки (потолки), местами узкие проходы. Моряки внутри корабля передвигались как приматы на деревьях, цепляясь за комингс (дверной косяк), чтобы быстрее проскочить в другое помещение. Карабкались быстрыми шажками по ступеням и скрывались в трюмах и машинных отделениях. А при звонке, который доносился в каждый уголок корабля, они вылазили со всех помещений в течение пары минут. Это был корабельный мир со своими правилами. Не зря моряки называют друг друга братьями, ведь если корабль пойдет ко дну, то он станет братской могилой. Когда меня пригласили в кают-компанию, передо мной появился упитанный усатый мужик, он сидел в кресле и читал. Он был очень похож на Михаила Круга. Звали его просто Кэп!

– Где учился? – спросил меня хрипловатым голосом командир.

– В нефтегазовом университете, – ответил я.

– О-о, с трубами, значит, знаком. Тогда будешь трюмачом! – улыбнулся Кэп.

С юмором у него было все в порядке, но он не пошутил, и таким образом я стал трюмачом. Трюмачи относились к боевой части 5 (БЧ-5). Вообще, на корабле экипаж делился на боевые части: БЧ-1 (кок, штурман, медик, писарь), БЧ-2-3 (артиллеристы, минеры), БЧ-4-7 (связь), БЧ-5 (мотористы и трюмачи), БЧ-6 (авиация, но на нашей коробке ее не было).

В задачу трюмных входило обеспечение водой, наполнение с помощью развертывания шлангов и подсоединения их к центральному водоснабжению на берегу, а также своевременная подача воды в определенное время. Трюмачей весело называли королями говна и пара! Когда я шел по коридору к своему кубрику (каюта матросов), передо мной появились парни невысокого роста, немного подвыпившие (видимо, праздновали приход молодых), и пригласили к себе в кубрик. Они были на полгода старше меня по призыву, наши «караси». Дружественно встретили и рассказали, что у нас будет следующие три дня – «золотые», то есть наши годки нас не будут трогать, но за это время мы должны выучить строение корабля и техническую часть, имена и фамилии наших годков, а также их номера. После этих трех дней нас будут спрашивать, и если не ответим, то будем получать «черепаху» или «лося». «Черепаху» ставили следующим образом: молодой нагибался, и ему сверху по задней стороне шеи прилетало ладошкой в форме лодочки или похожий на панцирь черепахи. «Лось» пробивался после того, как матрос ставил руки перед собой, прислонив их к голове ладонями от себя, получались как бы рога, пробивался он кулаком. Нам была предоставлена необходимая информация в тетрадях. Ах да, забыл сказать, что мы пришли 27 декабря, и три золотых дня пришлись на предновогоднюю суматоху.

4. Три золотых дня

Заселили меня в кубрик к связистам. Помещение состояло из двух отделений, в каждом из них располагались по две двухъярусные кочары друг напротив друга, как в поезде. Обитало там всего четыре человека, а остальные четыре кочары пустовали, так что места было довольно много. Связисты были из тех, кого редко можно было увидеть днем, так как они обычно пропадали в помещении, куда вход был разрешен только кэпу и дежурному по кораблю. Это помещение располагалось прямо напротив кубрика, что было довольно удобно. Один из них был мой «профсоюз» (на полтора года старше по призыву), два «годка», Дмитрий и Антон, и «карась» Димон. Не сказал бы, что все они были супергостеприимные и были рады мне, но каких-то претензий не припомню. Как-то одному я разок застелил кочару, как за дамой, ну да ладно, это типа было одно из составляющих дедовщины и сильно меня никак не задело, хотя приятного было немного.

Расположившись в кубрике и выслушав правила от Димы, а они были довольно специфичны и для гражданского довольно странные, более подробно опишу их в следующей главе, мы услышали звонок сбора у столовой на вечерний чай. Для меня было непривычно, так как в учебке и полуэкипаже чая не было. Мы все собрались в коридоре № 4 напротив столовняка, и уже там я увидел почти весь наш экипаж. Довольно разношерстная компания, все разные, но в то же время парни как-то общались на одном языке, чувствовалась какая-то спокойная атмосфера после предыдущих мест обитания. Войдя в столовую, мы с Васей были поражены тем, что на столах стоял горячий сладкий чай и куски белого пшеничного хлеба с маслом и медом! Съели хлеб и выпили чай за считанные секунды. Это был гастрономический оргазм, так как мед был первой сладостью, попавшей на язык за последние два месяца. Все вокруг искоса поглядывали и улыбались, так как знали это чувство, впервые попавших на корабль.

– Спокойно ешьте, не торопитесь! – крикнули нам.