Один год жизни

Для Британии лето выдалось слишком жарким — дождей почти не было. До конца июля в нашей семье всё так плотно устоялось, что казалось, будто оставшаяся жизнь пройдет именно так — мама до конца дней будет меня бойкотировать, папа будет метаться в поисках работы, бабушка с дедушкой совершать свои двухчасовые утренние и вечерние прогулки, Тэмми продавать хлебобулочные изделия в лавке на соседней улице, Эмилия жить с Эмметом и изредка приходить к нам в гости, а Дин с Элис навсегда останутся маленькими трикстерами. Вот только всю схему нарушали дети, которые точно не собирались оставаться маленькими. До дня рождения двойняшек оставалась всего неделя, когда я узнала, что день рождения Мартина на четыре дня раньше — двадцать седьмого июля. И снова пришлось экспериментировать с подарком. Ситуация была настолько щепетильной, что даже мама внесла свой вариант подарка мальчику-аристократу, чтобы «не было стыдно за Глорию ни перед именинником, ни перед его братом».

Папа: водяной пистолет — отклонено, так как я не хочу быть пострадавшей от собственного же подарка.

Дедушка: любой другой пистолет — отклонено, так как я не хочу быть пострадавшей от любого другого собственного подарка.

Бабушка: настольная игра — у мальчика их тысяча.

Эмметт: копилку — в первый же день треснет от его сбережений.

Эмилия: модный девайс — хорошо, но недостаточно средств на действительно стоящую вещь.

Тэмми: машинка на пульте управления — принято, как подарок от двойняшек, а что по поводу подарка от меня?

Мама: рыбка в аквариуме — конечно жаль живое существо, но себя жаль еще больше, так что утверждено.

Рыбку я отправилась выбирать в компании племянников, которые зависли на джунгариках, пока не заметили маленьких золотистых хомячков. Выбрав самую золотую из десятка золотых рыбок, я приступила к выбору самого круглого из полусотни круглых аквариумов на ножке. Когда же Дин на кассе успешно разбил вдребезги только что оплаченный мной сосуд, мне пришлось приобрести аналогичный, после чего я твердо решила нести живое существо самостоятельно. В конце концов, я уготовила для бедняги жестокую жизнь бок о бок с Мартином, так что отдавать его на растерзание двойняшкам точно не собиралась.

Праздник оказался на удивление большим. Кроме Лео и двойняшек пришла еще дюжина неизвестных мне детей, в основном мальчишки — неизвестные мне друзья Мартина из Лондона. Естественно всё началось с дарения подарков. Моложавые мамочки подходили со своими марципановыми сыночками к имениннику и вручали золотые запонки, хрустальные статуэтки, декоративные изделия из фарфора, элитные ручки — в общем, всё то, что принято дарить ребенку из высшего общества и всё то, что ему определенно не понадобится в ближайшее десятилетие его детской жизни. Хороший подарок преподнесли Лео и Доротея — большой плюшевый лев, который символизировал «связь» между Мартином и Леонардом, о которой Лео произнес очень красивую речь. Суть «Теории Связи» заключалась в том, что оба мальчика львы — Лео по имени, Мартин по зодиаку.

Еще один неплохой подарок подарила пожилая женщина по имени Ава — декоративный калейдоскоп, от которого Мартин был в глубочайшем восторге. Аве было около пятидесяти пяти, она была слишком худой и, в отличие от остальных присутствующих дам, совершенно натуральной — никакого силикона или ботокса — пусть даже и потрепанное, но всё своё. Эта женщина явно ни разу в жизни не делала подтяжек, отчего была усыпана многочисленными, натуральными морщинками. Она не складывала губы в трубочку, позируя на фотокамеру, поэтому её улыбка была самой искренней. Из искусственного у нее был только цвет волос. Она была крашеной блондинкой с рваным каре, едва касающимся плеч. Ава много курила через слишком длинный мундштук и не снимала свою огромную шляпу до тех пор, пока все не сели за праздничный стол. Чем эта женщина могла одновременно располагать к себе и отталкивать от себя — это резкая честность. Если она считала, что золотые запонки в качестве подарка ребенку — это выпендреж, она говорила, что это выпендреж. Если она считала, что силиконовые сиськи — это силиконовые сиськи, она не виляла своим ответом на заявление хозяйки сисек о том, что бюст настоящий. Судя по всему, у Роланда с Авой были крайне доверительные отношения, не смотря на презрительные взгляды в её сторону со стороны остальных присутствующих.