Один из первых

— Накануне дня наступления в русских минных полях необходимо проделать проходы. В своих минных полях такие проходы нужно проделать за ночь до наступления.

Затем дали слово мне.

— Это очень серьезное дело, поскольку и свои минные поля не мы устанавливали. При проделывании проходов в минных полях, установленных немцами, нас может ожидать очень много сюрпризов, потому что минирование на этом участке проводилось в зимних условиях. Вполне вероятно, что минирование производилось на разных уровнях. Полагаю, что участки, за которыми противник не может вести визуального наблюдения, вполне можно разминировать днем. Ночное разминирование, особенно если речь идет о советских минных полях, дело очень опасное и может привести к большим потерям с нашей стороны. Разминирование перед передним краем обороны, как мне кажется, с точки зрения нашей же безопасности, нужно проводить собственными силами, не доверяя этого спецкомандам.

Полковник Шиклоши согласился со мной.

После недолгих дебатов было принято окончательное решение. В течение двадцатиминутной артиллерийской подготовки саперам необходимо было проделать проходы в минных полях противника, в своих минных полях проходы проделываются за сорок восемь часов до начала наступления ночью или днем, в зависимости от обстановки.

Выйдя после совещания на улицу, я едва успел сделать несколько шагов, как над головой неожиданно появились советские самолеты. Повесив в воздухе несколько осветительных ракет, русские начали бомбить город. Большинство бомб, насколько я заметил, было сброшено небезрезультатно. В городе сразу же начались пожары. Находясь в нескольких километрах от Курска, в штабе корпуса, расположенного в Беседино, мы догадывались о причинах ночной бомбардировки: в ту ночь через Курск как раз проходили части 7-й немецкой дивизии и приданные ей 71-й артиллерийский полк и 2-й смешанный артиллерийский дивизион. Вторая половина 6-й венгерской дивизии в ту ночь тоже через Курск направлялась в район Долгое — Беседино. Находились эти венгерские части всего в каких-нибудь четырех километрах от нас, и на их голову сыпались советские бомбы. Курск русские бомбили постоянно, и в последнее время ночные воздушные тревоги участились.

После этой беспокойной ночи мне не удавалось поспать ни утром, ни днем: в голове жила одна-единственная мысль, как сделать так, чтобы выработанный штабом план наступления остался в тайне и был выполнен. Мое беспокойство имело свои основания. Дело в том, что три немецкие дивизии 7-го корпуса должны были наступать на участке шириной двенадцать километров, в то время как меньшие силы нашего 3-го корпуса получили полосу для наступления шириной двадцать семь километров. Участок в пятнадцать километров приходился на долю нашей 9-й дивизии. К северу от города Тим он сужался до девяти километров, но, по существу, это направление было основным. В момент постановки нам задачи мы не располагали точными данными о противнике, но считали, что перед нашим участком фронта находятся примерно четыре полка и одна бронетанковая бригада противника. Сопоставляя с этими силами наши слабенькие четыре полка с приданными им батальоном самокатчиков двухротного состава и гусарским эскадроном, я прекрасно понимал, что необходимого для наступления превосходства в силах и средствах мы не имеем, а если допустить мысль, что русское командование может приказать бронетанковой бригаде контратаковать нас, то в этом случае нас ждет безусловное поражение.

Следующие несколько дней прошли относительно спокойно, если не считать визита инженер-подполковника Амбрози, прибывшего к нам в сопровождении группы немецких офицеров.

Я очень обрадовался ему: ведь вместе с ним я учился в политехническом. Не виделись мы давно, и теперь нам было о чем поговорить. С ним я мог спокойно поделиться своими опасениями относительно предстоящего наступления.

— Успокойся, — сказал мне Амбрози, — твои опасения напрасны, так как одновременно со 2-й венгерской армией начнут наступление и наши соседи справа и слева с тем, чтобы замкнуть кольцо окружения восточнее Старого Оскола и Синих Липяг. А затем уж мы не остановимся до самого Дона…

Хотелось верить Амбрози, поскольку факты и донесения, которыми мы располагали, были слишком противоречивы. В одном из документов штаба 2-й венгерской армии говорилось буквально следующее:

«Ввиду того что 3-й корпус не в состоянии вести наступление на столь широком участке, необходимо сосредоточить основные усилия на овладении главными опорными пунктами противника».

Этот документ полностью соответствовал действительности, однако, несмотря на это, штаб 2-й венгерской армии все же передал в распоряжение 7-го немецкого корпуса 101-й и 105-й артиллерийские дивизионы. Но посмотрим, что же говорилось дальше в этом документе: