Один хороший дракон заслуживает еще одного

— Вот так момент, — бодро сказал Боб, когда Джулиус подошел к ним. — Все шесть Клыков Хартстрайкера собрались вместе впервые с тех пор, как они были во рту нашего дедушки! И момент подходит, ведь мы обсудим будущее Хартстрайкеров.

— Обсуждений не будет, — прошипела Бетезда сквозь зубы, зеленые глаза смотрели на ее меч, который кто-то опустил на пол перед ней. — Как только этот меч будет в моих руках, все ваши мечи будут моими, и тогда мы посмотрим, как вам понравится стоять на коленях.

— Боюсь, это невозможно, — сказал Боб. — Пока Джулиус не убрал меч, мы не можем поступать жестоко по отношению к другим, не оказавшись в твоем положении.

Бетезда зарычала, но Джулиус удивленно поднял голову.

— Что?

Боб улыбнулся ему.

— Ты еще не понял? Это делает шестой Клык. Как и у других, у него есть особая уловка, но, где Челси может добраться до любого из нас, а матушка управляет остальных, твой Клык замораживает любого Хартстрайкера, который хочет убить, как только ты вытащил меч. Считай это кнопкой «Тайм-аут» для семьи.

— Шутишь, — сказал Джулиус. Боб покачал головой, и он посмотрел потрясенно на свой меч. — Я думал, что это оружие должно быть лучшим для драконов! Разве мир — это сила Клыка Хартстрайкера?

— До того, как они были Клыками Хартстрайкеров, они были клыками Кетцалькоатля, — объяснил Боб. — И, хоть он давно мертв, часть его магии все еще живет в них. Потому они выбрали своих владельцев, а не просто перешли тем, кого выбрала Бетезда, ведь они не ее. Каждый Клык оценивает согласно ценностям нашего дедушки: сила, мудрость, контроль и прочие элементы гармонии, — он склонился ближе. — И потому тысячу лет этот меч ждал того, кто его вытащит. Твой Клык содержит сострадательную сторону нашего дедушки, а дракон с состраданием — редкая птица.

В этом был смысл. Меч, который источал ауру против насилия, не был оружием, какое обычно можно было найти у дракона. Но все еще казалось, что меч не должен принадлежать ему, особенно, когда Джулиус не понимал, как он работал.

— Его можно как-то выключить?

— Кто знает? — Боб пожал плечами. — Но пока он вытащен, только ты можешь поднять оружие, значит, сейчас, Джулиус, ты — самый сильный Хартстрайкер.

Значение этих слов ударило Джулиуса, как поезд. Судя по ужасу в глазах его матери, Бетезда тоже это поняла.

— Джулиус, малыш, — сказала она так сладко и невинно, что он едва узнал ее голос. — Я знаю, наши отношения в последнее время были напряженными, но…

— Напряженными? — прорычал он. — Ты запечатала меня, потом заставила делать то, что ты хотела! Ты только мучила меня и унижала с тех пор, как я вылупился!

— Это было ради твоего блага, — возразила Бетезда. — Я — твоя мама. Моя работа — быть с тобой строгой, чтобы ты вырос сильным драконом, и потому больнее, что это было…

— Хватит.

Зеленые глаза Бетезды сверкнули. Если бы она могла двигаться, она ударила бы его за то, что он ее перебил, но она не могла. Пока его Клык работал, она не могла пошевелиться. Значит, власть была у Джулиуса, и впервые в его жизни мать послушает его.

— Ты всегда так делаешь, — он шагнул вперед, оказался перед ней. — Ты всегда говоришь, что вредишь нам ради нашего блага, но это не так. Это ради твоего блага. Я всю жизнь думал, что если смогу оправдать твои ожидания и быть хорошим драконом, я буду счастлив, но это ложь. В этой семье никто не счастлив, даже драконы, которых ты ценишь, ведь ты и их мучаешь, ими тоже манипулируешь!

— Конечно, — прорычала его мама. — Потому что я управляю кланом драконов, а не домом счастья. Мягкие не выживают в этом мире, Джулиус. Ты стоишь и скулишь, что я задела твои чувства, сделала твое действо тяжелым, но ты даже не думаешь о том, что я — причина, по которой ты вырос в укрытии величайшего клана драконов в мире. Хартстрайкеры поднялись на вершину, потому что я была готова делать то, что не делали другие кланы, и если ты слишком мягкий, чтобы это оценить, то ты не понимаешь, что значит быть драконом.

— Нет! — заорал Джулиус. — Это ты не понимаешь! Ты думаешь, я не знаю, что делают драконы? Я был в нашем старом доме, изначальном измерении, откуда были все драконы. Знаешь, что там? Ничего. Все место — неподвижная пустыня пепла без времени, потому что драконы сделали ее такой!

Он снова это видел, пока говорил, бесконечную черную пустыню под застывшим небом. Эта пустошь даже не была настоящим местом, ее вытащили из воспоминания расы, только это осталось от их настоящего дома. И, чем больше он об этом думал, тем больше злился.

— Ванн Егерь был прав, — с горечью сказал он. — Драконы уничтожают все, чего касаются. Мы не пришли сюда завоевателями. Мы пришли сюда, потому что больше некуда было. Мы уже испортили все, что было нам дано, продали свое будущее, и знаешь, почему? Потому что драконы, как ты, были готовы на все ради власти. Этот эгоизм, это желание победы любой ценой уничтожили наш старый дом, чуть не разгромило весь наш вид, и ты хочешь, чтобы я уважал тебя за это? Пытался быть как ты?