Один счастливый вампир

— Да, пожалуй, мне пора возвращаться к работе, — с облегчением сказала Николь, вставая. — Во сколько у вас завтра рейс, Маргарет?

— В два тридцать. Я уйду отсюда в полдень, чтобы быть уверенной, что у меня будет достаточно времени, так что обними меня сейчас, моя дорогая, на случай, если ты все еще будешь спать, когда я уйду.

Николь подошла, чтобы обняться, но вначале сказала: — Я позабочусь о том, чтобы поставить будильник, так что я готова выпить с вами чашечку кофе, прежде чем вы уедете. Но спасибо за все, Маргарет. Всегда рада вас видеть.

— Мне тоже всегда приятно, — заверила ее Маргарет, крепко обнимая ее. — А ты более чем приветствуется.

Николь улыбнулась и отступила назад, когда она отпустила ее, затем посмотрела ей вслед, прежде чем повернуться к Джейку. — Полагаю, вам не нужна экскурсия?

— Нет. — Он слабо улыбнулся. — После двух обысков в доме я прекрасно знаю дорогу. Я только возьму сумку из машины и устроюсь. Я, наверное, и сам сегодня немного почитаю.

Николь кивнула и налила себе еще кофе, чтобы спуститься в студию. Там у нее был кофейник, капучино-машина, маленький холодильник с холодными напитками и микроволновая печь, но кофе уже был приготовлен, так что она могла его выпить.

— Вы можете занять комнату… — Николь обернулась и увидела, что Джейк уже вышел. Николь слегка пожала плечами и направилась в свою студию. Ее мысли уже были заняты портретом, над которым она работала, и цветами, которые она хотела использовать, чтобы добавить контраст к картине. Николь почти всегда заканчивала свои портреты, заставляя клиентов позировать, это было только для того, чтобы выписать последние детали. Большинство картин было сделано из фотографий, но она почти всегда в портретах рисовала свой собственный фон, если клиент не оговаривал свои предпочтения. Иногда она делала фон причудливым, иногда более драматичным. Все зависело от самих клиентов. Главная картина, над которой она сейчас работала, была написана для известной актрисы, которая также была женой и матерью… и, судя по тому, что она видела, очень любящей женой и матерью. Николь хотела показать контрасты в жизни той женщины, делая фон водоворотом контрастов, мягких и трудных, легких и темных, земная мать и Примадонна. Пока все шло хорошо.

Вернувшись, Джейк запер входную дверь, дважды проверил ее и отнес сумку наверх, в гостевую комнату рядом с хозяйской спальней. Он должен быть рядом со своей клиенткой, чтобы она была в безопасности, а соседняя дверь была настолько близко, насколько он мог подобраться, если только не хотел переспать с ней… на самом деле он не возражал бы. Николь была восхитительна, он не возражал бы попробовать ее на вкус, но подозревал, что Николь не испытывала к нему тех же чувств. В конце концов, она думала, что он ее повар и домработница, а она только что вышла из плохих отношений и заканчивала неприятный развод. Он сомневался, что она готова принять любого в свою постель.

— Николь удивится, что ты здесь.

Прежде чем ответить на замечание Маргарет, Джейк поставил сумку на кровать. Он заметил, как она небрежно прислонилась к дверному косяку, и спросил: — Почему?

— Потому что я положила свои вещи сюда, когда только приехала, и перенесла их вниз, только когда ушла, чтобы встретиться с тобой. Я знала, что тебе нужно быть рядом с ней.

Джейк кивнул, не удивляясь, что Маргарет догадалась. Она была умной женщиной.

— С замком на входной двери все было в порядке, — заметила Маргарет, отодвигаясь от двери и садясь на край кровати, пока он расстегивал сумку.

— Возможно, но я сомневался, — пожал плечами Джейк, открывая верхний ящик комода у стены рядом с кроватью. Найдя его пустым, он удовлетворенно кивнул и сказал: — Слесарь не нашел в замке ничего подозрительного, — удовлетворенно кивнул он, — и, по-моему, он не ошибся.

— Значит, Родольфо был в доме, когда мы приехали? — мрачно спросила Маргарет.

— Кто-то, вероятно, был, — осторожно сказал Джейк, не желая делать поспешных выводов. Родольфо тоже был его первой мыслью, но у него не было доказательств.

— Не могу поверить, что она даже не подумала сменить замки, — вздохнула Маргарет. — Особенно после всей этой истории с печью и грилем.

— Как ты и сказала, она все отрицает, — мягко сказал Джейк, начиная перекладывать одежду из сумки в ящик.

— Да, но все же…

— Она любила его, Маргарет, — тихо сказал он. — Это видно на фотографиях, развешанных по всему дому. Судя по тому, как она на него смотрела, она его любила. Возможно, она все еще любит его, иначе сняла бы фотографии.

Он закусил губы, когда это сказал. Его беспокоило, что Николь, похоже, все еще любит этого человека после всего, что он сделал, но это не его дело, и он продолжил: — Ты сама сказала, что будет трудно признать, что мужчина, за которого ты вышла замуж, интересуется только твоими деньгами. Ну, как ты сказала, было бы еще труднее признать, что мужчина, которого ты любишь, так мало о тебе думает, что хочет только твоей смерти ради выгоды.