Один счастливый вампир

Николь заметила, что человек в рубашке с надписью «Служба безопасности» проводил их до двери и теперь с интересом разглядывал кофейник. На вопрос Джейка, он заставил себя отвести взгляд от темной жидкости и ответил: — Я просто должен закончить одно окно и затем поработать с раздвижными стеклянными дверями. Я уже закончил дверь с ключом и два других окна. Я закончу до кофе.

Когда Джейк кивнул, мужчина вернулся в комнату и исчез из виду.

Николь вопросительно подняла брови, и Джейк объяснил: — У него сегодня днем отменили встречу. Когда он пришел сюда и осмотрелся, сказал, что может все закончить сегодня, на что я сказал ему — вперед.

— О. — Николь нахмурилась, но просто кивнула. Несмотря на ее сопротивление этой идее, она, в конце концов, обзавелась бы системой безопасности, хотя бы для того, чтобы никто не приставал к ней. Или завела бы большую собаку. Последнее время она склонялась к большой собаке. Ей было одиноко бродить в этом большом доме, и это действовало на нервы. Она поймала себя на том, что прыгает от малейшей мелочи. На самом деле за последние два дня она впервые не чувствовала себя неуютно в доме, и это потому, что у нее были Маргарет, а теперь еще и Джейк. Она предположила, что он действовал так же как большая собака, заставляя ее чувствовать себя комфортно в собственном доме.

— Я лучше пойду наверх, — вдруг сказал Джейк. — Я готовил перченый соус, когда услышал твой крик. Я снял его с плиты, прежде чем спуститься, но он может свернуться.

— Верно, — кивнула Николь, думая о перцовом соусе. Звучало жарко. Она не очень любила жару, но оставила это при себе и направилась в свой кабинет с тарелкой сыра и фруктов. Но сейчас ей было интересно, который час, если он уже начал готовить ужин.

Когда Николь вошла в студию, она взглянула на часы и поняла, что еще только два часа дня. Она проспала полтора часа. Поставьте это с четырьмя часами ранее, и будет пять с половиной. Шесть было бы лучше, но пяти с половиной вполне хватило бы. Ее пристальный взгляд скользил по Коди теперь, когда он сошел со стремянки и нес ее к раздвижным стеклянным дверям. Она посмотрела на окно, заметила маленькую белую коробочку и нахмурилась. Было три окна на задней стенке ее студии; одно большое окно центра и два более узких по бокам. Только центральное окно открывалось, но теперь на всех стояли коробки.

— Боковые окна не открываются, — начала она. — Причина…

— У них есть детекторы разбитого стекла, — объяснил Коди. — Центральная оснащена датчиком для разбивания стекла, открывания и закрывания.

— О. — Николь снова посмотрела на окна. Она не знала, что у них есть сенсоры для разбитого стекла. «Впрочем, это было умно», — подумала она. Ее взгляд вернулся к Коди, и она протянула ему тарелку с сыром и фруктами. — Сыр?

Коди ухмыльнулся и взял ломтик яблока, сыр и крекер. — Спасибо.

Николь кивнула, сама взяла кусочек яблока и поставила тарелку на стол рядом с мольбертом. — Кофе будет готов через минуту. Хотите?

— О да, пожалуйста. Это было бы здорово, — сказал он, а затем бросил фрукты, сыр и крекер в рот и направился обратно к раздвижным стеклянным дверям.

Зная, что не сможет ничего сделать, пока он не закончит и не уйдет, Николь устроилась на кушетке, чтобы съесть свой кусок яблока.

— Это красивый дом, — прокомментировал он, когда начал прикреплять еще одну белую коробку и магнитный датчик к этой двери.

— Спасибо, — пробормотала Николь, оглядывая студию. Она согласилась, что любит этот дом, и любила с самого начала.

— Значит, ваш муж должен быть очень богат, чтобы позволить себе такую роскошь. Чем он занимается?

Она на мгновение застыла от удивления, а затем сказала: — Я не замужем. Или не буду через две недели, — добавила Николь неохотно, потому что технически она все еще была замужем. Хотя, честно говоря, она никогда не чувствовала себя замужней. Она всегда думала о браке как о слиянии пары, не только их активов, но и их жизней, их мечтаний, их будущего. Они с Родольфо ничего не объединили.

— Ах. Развод, — сказал Коди и кивнул. — Значит, вы получили дом по бракоразводному соглашению?

Николь напряглась. Почему люди все время думают, что только мужчина — кормилец? Как будто женщина не могла сделать это сама. — Нет. Дом мой. Я его купила… дважды, — сухо добавила она. — Или полтора раза. Я заплатила за него, когда мы вернулись в Канаду, а потом я выкупила долю мужа, которую он получил бы после развода, потому что это считалось совместно нажитым имуществом.

Коди удивленно поднял брови. — Вы купили?

— Женщины тоже умеют делать деньги, — сухо заметила она, и он виновато покраснел.

— Извините, — пробормотал он, но его взгляд скользнул к трем покрытым холстам в комнате. — Художница?

Николь кивнула. Она всегда покрывала свои картины между сеансами. Это мешало ей смотреть на них и выявлять все недостатки, когда она не работала над ними. Она была сама себе худшим критиком. Повернувшись к Коди, она заметила: — Похоже, вы хорошо знаете Джейка.