Один шаг (СИ)

Вот уже который день мою душу бередила нежная и светлая история об отношениях бывшего солдата, колясочника и молодой женщины. Она поглотила меня всю, я выкраивала время там, где, казалось бы, его не было, но, к сожалению, вот уже второй день не могла дочитать роман, который так брал за душу. Поэтому минуты бежали за минутами, не замечаемые, а я полностью погрузилась в перепитьи жизни героев «Босиком по траве» когда на стол упала чья-то тень. Не глядя на её хозяина про себя пожалела, что за соседний столик кто-то садится и они будут слегка отвлекать от чтения своей беседой. Лишь заметив краем глаза, что отодвигается стул от моего стола, я подняла взгляд.

Не спрашивая разрешения передо мной сел и мой ночной кошмар, и моя мечта. Тот человек, чьи чёрные глаза в данный момент прожигали во мне дыру, сейчас и всегда воспламеняли, тот от которого бежали по спине мурашки и потели ладони и тот к которому у меня было огромное количество претензий — Игорь Ершов собственной персоной. С губ слетел тяжелый вздох, похоже сегодня судьба собралась мне отсыпать по полной, чтоб совсем не грустно было. Я залпом допила кофе, закрыла манящую к себе книгу и сложив руки на манер примерной школьницы, ответила на его взгляд. Он даже не шелохнулся, когда я закончила свои приготовления, не обронил ни слова, лишь смотрел своим пожирающим и сжигающим взглядом. Я решила не отставать от него, только в моих глазах горели, обида вперемешку с тоской, память о всех унижениях, смешанная с любовью, злость с нежностью, в общем такое количество противоречивых чувств, какое редко один человек пробуждает в другом.

— Я скучал, — наконец произнёс он, не разрывая нашего зрительного контакта.

— утверждение спорное, но сделаю вид, что поверила, — ответила я, так же сохраняя ту невидимую нить, что связывала нас сейчас.

— Маш прости. Я был не прав. Я весь этот год убеждал себя, что глупо желать женщину, которая обманывает тебя и не находил фактов, которые могли бы меня убедить в обратном. Сейчас я понимаю, как был слеп не желая верить в то, что упорство одного человека может быть так сильно, что горы падут к её ногам. Наверное, это неверие рождала моя личная слабость, то, что, когда я оказался один, я свалился в яму и не находил сил из неё выбраться. Я последние недели и так и эдак думал. Ты не только добилась сама той цели которую поставила, ты и меня смогла вытащить, мотивировать, заставила жить, а не прозябать. Я знаю где я был бы если бы не ты и это дно теперь меня пугает.

Я молча слушала не зная, что ответить. Сказать, что сейчас всё прощу — это было глупо, в ответ его словам в душе бушевал праведный огонь негодования, ему понадобился целый год, чтобы осознать такие простые вещи, то что ему говорила я. Опять всколыхнулась обида за то, что он не верил мне, но поверил кому-то.

— я не могу без тебя, — он опустил глаза и растёр ладонями лицо, — я знаю, как виноват и готов сделать всё, чтобы искупить свою вину.

Вечер переставал быть томным, как говаривал господин Бэндер, раздражение, бурлившее во мне, дошло до точки кипения — проклятые гормоны:

— отмотай время назад! — я с силой хлопнула ладонями по столу и поднялась, — если ты думаешь, что я всё прощу стоит тебе признать твою неправоту, ты ошибаешься. Ты сказал правильные слова, я их услышала, но забыть то унижение и не только, мне пока слабо. Это всё слишком больно. Извини, — я развернулась и с гордо поднятой головой покинула кафе. На сегодня с меня достаточно.

***

Боже как меня все бесило! Бесило всё! И тупость коллег, с которыми мы вроде нашли выход из положения, но они рулили к этому «свету в конце туннеля» нестерпимо медленно. Хотелось настучать по голове всем вместе и каждому по отдельности, вплоть до курьеров. Алиска, моя нормальная, адекватная Алиска, с которой я бед не зала, как с катушек слетела. Начались какие-то демарши: отказ заниматься уроками, для подготовки в школу, отказ помогать по дому, даже ковырятельство в одежде, чего отродясь не было. Знакомые, у кого дети были этого возраста и старше говорили, что всё совершенно нормально, когда я обратилась к ним за советом, абсолютно растерявшись. А ещё из головы ни шел Игорь. Хотелось ли мне его простить? Несомненно, могла ли я это сделать? Я не знала.