Остальные тоже начинают вертеть головой и задавать друг другу этот вопрос.
— Последний раз я видела его в номере, — хмурится Ани. — Эллиот над чем-то работал. Наверное, не слышал гонга из-за наушников. Я схожу за ним.
Она легко взбегает по ступеням, сверху слышны ее шаги, удаляющиеся по коридору, затем — стук в дверь.
Никакого ответа. Ани стучит еще раз, громче, зовет:
— Эллиот!
Тишина. Я представляю, как Ани осторожно открывает двери, несмело входит, трогает Эллиота за плечо… Мысленная картинка разлетается на кусочки от крика. Не от легкого удивленного восклицания, нет. От мощного панического вопля.
Из-за больной ноги я попадаю на лестницу далеко не первой. Меня опережают Тофер, Рик, Дэнни и Миранда, а на полпути обгоняют еще и Лиз с Карлом. Сверху доносятся рыдания Ани:
— О боже, он мертвый, мертвый!
Следом — грубый нетерпеливый окрик Тофера:
— Прекрати истерику!
Я наконец достигаю номера и проталкиваюсь внутрь. Все выглядит нормально, за исключением двух обстоятельств.
За столом у окна — обмякший Эллиот, он лежит лицом в кофейной луже из опрокинутой чашки.
На полу возле стола, на полотенце, — разбитый вдребезги ноутбук.
Лиз
Эллиот мертв. Чтобы это понять, необязательно к нему прикасаться. Поза выглядит неестественной: одна рука безжизненно свисает, пролитый кофе растекается вокруг лица, касается глаз…
Дело не только в позе. Разбитый компьютер. Эллиот умер бы, прежде чем позволил кому-нибудь прикоснуться к своему ноутбуку.
Ноутбук… «Поврежден» — не очень подходящее слово.
— Что… — побелевшими губами выдавливает Тофер. Никогда не видела его таким испуганным. — Что случилось? О боже, о боже, господи… Эллиот хотел мне что-то рассказать, а я не… я не стал… о боже…
Он, шатаясь, бредет прочь из комнаты, как в тумане.
Ани в шоке, стоит неподвижно, безумный взгляд прикован к Эллиоту, по щекам бегут слезы. Тайгер берет Ани за руку, осторожно увлекает в коридор.
Первой заговаривает Эрин:
— Всем выйти.
— Что? — глупо переспрашивает Карл.
Он напоминает боксера, пропустившего чересчур много ударов в голову.
— Выйти. Покинуть номер. Это место преступления.
Эрин приближается к Эллиоту, прикладывает два пальца к его шее, оттягивает веки, затем поворачивается к Дэнни и едва заметно качает головой.
— Ну, чего вы ждете? — обращается тот к остальным. Голос почему-то сердитый. — Не слышали, что она сказала? Выходите!
Мы гуськом покидаем помещение. Эрин извлекает из кармана запасной ключ и запирает за нами номер. Внешне она кажется спокойной, однако внутри, думаю, едва сдерживает панику.
— Иниго, — произносит Эрин. — Я знаю, вам не нужно напоминать, и все же, пожалуйста, почаще проверяйте сигнал приема на своем мобильном. Крайне важно поскорее связаться с полицией.
— Э-э… да, конечно. — Иниго потрясен не меньше Карла. — Сейчас же пойду проверю. Я оставил телефон внизу.
— Что мы можем сделать? — беспомощно спрашивает у Эрин Миранда.
— Ничего, — говорит Эрин, теперь она выглядит мрачной. — Мы ничего не можем сделать. Попытайтесь сохранять спокойствие до прибытия спасателей.
Эрин
В кухне Дэнни поворачивается спиной к двери, будто хочет своим телом отгородить нас от неутешительной реальности, с ужасом смотрит на меня и выдыхает:
— Мать его!
Я не могу придумать достойного ответа. Действительно, что тут еще скажешь? Все… все плохо. Хуже, чем просто плохо. И я ничего не понимаю.
— Дэнни, что за бред у нас творится?
— Не имею ни малейшего понятия, подруга. Он покончил с собой?
— Возможно.
Нам так мало известно об этих людях — о любом из них. В конце концов, вдруг у Эллиота была депрессия или случилась какая-нибудь беда? Откуда нам с Дэнни знать? В том-то и дело — мы не знаем. Не представляем, что здесь происходит.
Я сжимаю голову руками, словно физическое давление плоти на кость поможет собраться с мыслями. Боже мой, все вокруг разваливается…
— Он не ранен, — рассуждаю вслух. — В смысле, я не видела физических повреждений. Не похоже, чтобы на него кто-то напал. Значит… Наверное, Эллиот что-то принял. Как думаешь?
— Наркотики? Инъекции? Таблетки?
— Я не знаю. Не знаю! Мать честная, Дэнни, что нам делать?